— Да, знаю. Только я думала, что Сережа заберет его из садика. Он мне недавно звонил.
— Сережа? А… ну да. Хорошо, до завтра.
Аня набрала номер брата.
— Мы с Артёмкой уже дома, — сказал тот. — Ты скоро приедешь?.. Ладно, ждем, без тебя есть не будем.
Когда Аня вошла в квартиру, кухонный стол оказался накрытым, а на газовой плите подогревались кастрюльки с едой.
Сели за стол. Сережа сосредоточенно ел, упершись взглядом в тарелку. Тёмка рассказывал о важных событиях детсадовской жизни: воспитатели готовили детей к утреннику, приуроченному к 23-му февраля. Артему досталось сольное выступление — песня об отважных капитанах:
— Хотите послушать? Это для папы сюрприз, а вам могу спеть сейчас.
— Нет, зайка, сначала поедим, а потом споешь, — сказала Аня. Она подняла глаза на Сережу: — Ты не хочешь мне рассказать, где провел сегодняшнюю ночь?
— Ань, не усложняй, а?…Ну, у телки одной…сама ведь знаешь…
— У телки…Хоть бы сказал «у девушки» или «у женщины»…
— Да какие они девушки…ха-ха…швабры захватанные…послать бы их всех куда подальше!
— Сережа! — Аня хлопнула ладонью по столу. — Откуда в тебе столько презрения к женщинам? Где ты набрался пошлости и цинизма? Не поверю, что в семье, потому что папа и Матвей не позволят себе таких высказываний. А твои бывшие одноклассники — олицетворение вежливости и галантных манер. Я видела, как они относятся к Даше…
— Сравнила! К Даше я сам отношусь с уважением. Даша чистая, светлая, чудесный человечек, настоящий друг, а этим лишь бы голый зад перед камерой выставлять. Твари! К любому старику и уроду за тыщу баксов в постель сиганут, а потом лезут к таким как я исключительно из любви к искусству. Девушки, мать их!..
— Не бранись при ребенке. Не надо было связываться с Огнивцевым. Я пыталась не пустить тебя в эту среду — ты воспринял мою заботу как ущемление свободы личности.
— Ничего, жизнь надо знать со всех сторон, пригодится.
— Ты вообще-то собираешься куда-нибудь поступать? Февраль кончается. Мы еще успеем нанять педагогов, чтобы ты подготовился к вступительным экзаменам.
— Не надо мне педагогов. Буду сам заниматься по учебникам. А если откровенно, то у меня ни к чему сердце не лежит. Да не волнуйся ты, к весне определюсь, а не поступлю, так пойду в армию, всего и делов.
Аня чуть не выронила вилку и нож:
— Как это — в армию?! Опомнись Сережа! И думать забудь. Ты посмотри, какие ужасы показывают — дедовщина, убийства, расстрел сослуживцев обезумевшим дезертиром…Нет, нет, в армию я тебя не пущу.
— Аня, ты вроде не девочка, а говоришь наивные вещи. Имеют место случаи, а где их нет? На дорогах каждый год гибнут тысячи, самолеты падают, поезда сходят с рельсов, здания рушатся от взрывов бытового газа; да ты сама говорила, что в городе рыщут маньяки, — все это не страшно, а в армии страшно?