Я зажмурилась, не желая смотреть, как мне станут уродовать еще одну руку.

В этот момент откуда-то со стороны леса раздался страшный рык.

Удара не последовало.

Я открыла глаза, не понимая, что происходит. От ужасного звука, пронесшегося над древесными кронами, тихо колышущейся травой и безмолвной водной гладью, у меня зашевелились волосы.

И, похоже, не только у меня.

Риэльта выронила кинжал, открыла от изумления рот. Лицо побелело, губы приобрели синеватый оттенок.

Ее подельник замер как вкопанный и прекратил шептать то заклятие, что усердно повторял все это время.

Я проследила за взглядами похитителей и тоже обомлела. У лесной опушки стоял огромный зверь.

Он был черный, как самая непроглядная ночь. Глаза светились кровавым светом, а на огромных зубах поблескивала зеленоватая слюна.

Зверь прыгнул в нашу сторону, преодолев одним броском огромное расстояние. И приземлился возле мужчины в плаще.

Теперь я могла в деталях рассмотреть странное существо, от крика которого кровь леденела в жилах.

Это оказался огромный кот. Что-то вроде пумы или черного барса. Имелась лишь одна незначительная деталь, отличающая его от представителей отряда кошачьих. Он был мертв.

Все в нем было измененным. Хищно-опасным. Такого не встречается в дикой природе. Каждая мышца, каждое движение демонстрировали силу смерти, а не жизни.

Мужчина попятился, но не успел сделать шага, как существо прыгнуло и перегрызло ему глотку.

Отвратительный хруст усилился окружающей тишиной. Я зажмурилась всего на секунду. Отвести глаза от мертвого хищника было невозможно.

Риэльта быстро развернулась и помчалась прочь.

— Ну-у-у, неужели снова сбежит? — только и успела сказать я, как монстр повернул ко мне голову.

Сердце упало куда-то вниз, к спине. Я ведь лежала, а значит, дальше бедному органу падать было некуда. Так что, полагаю, сердце закатилось куда-то за ребра и, по ощущениям, прилипло к позвоночнику.

Вдруг так сильно захотелось жить, аж зубы свело.

— Котик, ты такой милый, — пробубнила я, отчаянно силясь подняться на ноги, но все было без толку. — А глазки у тебя какие красивые, а нос какой замечательный!