О, если бы Николя так себя повёл когда-то давно, ещё до помолвки Евгения и Людмилы, Женя бы ликовал, как во время благодарственной молитвы, но теперь он знал истинное лицо такого двоюродного брата, которого и врагу не пожелаешь…
…Они теперь знали натуры друг друга, поэтому Евгений с неприязнью ответил на приветствие:
– Ну, здравствуй, Николя, рад, если у тебя хорошее настроение, но совершенно не понимаю, о чём мы можем говорить, и как у тебя язык поворачивается после такого предательства и хамского поведения братом меня называть! Разве, может, ты образумился, наконец-то решил оставить в покое мою невесту и пришёл сообщить об этом и прощения за былое попросить, тогда другое дело, я с большой радостью прощу глупого брата…
Николя самодовольно фыркнул и начал говорить заготовленную заранее ложь, в надежде рассорить Людмилу и Евгения:
– Смешной ты, прямо как неуклюжий глупый ребёнок! За что я-то должен просить прощения? Да, я влюблён в княжну Варшавскую, я ухаживал за ней, и уговаривал, и, сознаюсь, шантажировал в начале, испортил собственное сватовство к мадмуазель Пчёлкиной, и, да, сначала ты был нужен мадмуазель Людмиле, она отвергла мою любовь, нажаловалась тебе, но неужели ты думаешь, что я столько времени трачу в пустую? Она продемонстрировала свою гордость вначале, но потом мы прекрасно поладили, у нас давно греховное сожительство, а ты наивно веришь в её верность и невинность! Ловко же прекрасная княжна тебя за нос водит! Вот и хочу тебе наконец-то глаза на правду открыть, ты ж мне брат всё-таки!
Евгений какое-то время посидел в санях, в полной тишине, где даже падение снежинок было слышно, обдумал происходящее с несколько минут, а потом его большие глаза-вишенки заблестели, а молодой человек разразился смехом:
– Неверна? Решил глаза мне открыть? Ха-ха-ха, ты меня насмешил, Николя!!! Давно я так не смеялся! Любовь у них! Какая-то очень уж подозрительно издевательская над Людмилой любовь выходит: то ты пишешь на неё донос в жёлтый дом, то в записке шантажируешь её, а уж сколько раз ты угрожал и оскорблял её просто на словах, уже и счёт потерян! Ха, если после этого мадмуазель в здравом уме ответила бы тебе благосклонностью, то я бы не поверил и засомневался в своём душевном здравии! Нет уж, я верю Людмиле, и прекрасно знаю, что такому нахалу и проходимцу, как ты, Николя, солгать совсем несложно! Ха! Николя, запомни раз и навсегда: обманешь того, кого в зеркале увидишь!
Николя в ярости раскраснелся и крикнул в ответ сквозь завывание метели:
– Евгений, а с каких пор ты такой умный стал? Ну, ладно, раз такой умник, расторгай помолвку, пока с тобой беды не случилось! А то, раз я «проходимец», как ты меня сам же назвал, я ведь не только Людмиле могу навредить!!! Тебе что кажется лучше, что ты выбираешь: прожить долгую спокойную, в полном благополучии жизнь или яркую, запоминающуюся, романтичную, но короткую и полную страданий?! Её светлость Людмила – настоящая женщина-огонь, а ты летишь на свет её огня, как мотылёк, не боишься погибнуть от такой любви?!
Евгений поправил цилиндр на голове, тяжело задышал, вышел из саней, выпрямившись в полный рост, как могучий богатырь или крепкий дуб и тихо изрёк:
– Вот она, твоя липовая братская любовь! Эх. Николя, а мы-то все ждём, что ты поумнеешь, ты же в ответ на наше с Иннокентием Александровичем терпение наглеешь, угрожаешь мне. Разве так себя поведёт христианин по отношению к двоюродному брату? Мне даже странно, откуда у тебя такая жестокость, что ты меня ради интрижки прикончить готов. Что ж, я отвечу так: я люблю прекрасную княжну Людмилу, свою невесту, в скором времени жену, ни на миг не сомневаюсь в её невиновности, если нужно, я готов погибнуть ради нашей любви. Но вот не даром пожилые бывалые люди говорят, что каждый думает в меру своей испорченности. Лично я, ни тогда во время танца, ни потом, общаясь с ней, как жених, не заметил в ней никой страсти, ни малейшего намёка на греховную блудливость. Да, она чрезмерно эмоциональна, при этом кокетлива, женственна. И всё. А если учесть, сколько у неё добродетелей: образованность, природный ум и набожность, доброту, целомудрие при её-то красоте, так можно продолжать долго, понять не могу, о какой женщине-Огонь ты говоришь. Добрейшая и милейшая совсем юная мадмуазель. Не чувствую в ней никакого огня, а себя не чувствую мотыльком, мы любим друг друга, но любовь и страсть две противоположные вещи. Так что смотри не за мной, Николя, а за собой, чтобы сам же в своих ушлых страстях не сгорел, как мотылёк! Всё, разговор окончен!
После этого могучий крепкий Евгений поправил своё большое широкое модное пальто с соболиным мехом, сел в сани и направился сквозь неприятную завывающую метель домой, оставив Николя ни с чем.
Николя так разозлился, что быстро по снегу, ругаясь, как сапожник, ловко преодолевая сугробы, умчался в лес, там долго катался в снегу, чтобы остыть от прилива гнева. А, когда уже стемнело, то его осенила одна страшная мысль, и со злорадной ухмылкой Николя подумал: «…Ну, всё, Евгений, сам напросился, сделаю так, что ты в день свадьбы на каторге будешь, а Людмила, прежде чем тебе достаться, сама ко мне прибежит, да и отца-предателя, которых всё наследство Евгению оставил, накажу!..».
Глава « Ход конём со стороны Николя»
… Все, кроме Николя, чудесно справили Рождество Христово и Крещение, с нетерпением ждали венчания Евгения и Людмилы. Молодой поэт граф Евгений стал делать невесте дорогие подарки ввиде самых изысканных ювелирных украшений и модных французских вещиц дамского гардероба, делал дорогостоящие презенты Евгений и скоромной Зое Витальевне: и дорогую посуду, и китайскую фарфоровую вазу, и пуховый красивый платок вишнёвого цвета, и золотые иконы…
Конечно, сейчас, в конце января, все мысли прелестницы Людмилы и её матушки были о подвенечном наряде княжны, ведь каждая невеста хочет быть самой красивой и счастливой в день своей свадьбы, как сказочная принцесса.
Людмила остановила выбор на изысканном и целомудренном, с длинным рукавом, белоснежном платье с обилием кружев и маленьких белых роз. К нему она с мамой ещё купила длинную, в три метра, изысканную фату и венок из белых роз.
… Но та январская ночь выдалась особенно тёмной, буран носился по пустым безлюдным улочкам Санкт-Петербурга, скакал по мостам и крышам, будто взбесился, мороз крепчал, досаждая простым обывателям столицы…
…В имении графа Иннокентия все крепко спали, найдя самые тёплые местечки. Спал богатырским сном, закрыв плотно суконный охровый вышитый цветами балдахин, в своей кровати и сам старенький седой Шустров…
…Вдруг в дверь спальни робко постучали. Старческий сон графа Иннокентия Александровича оказался чутким, он протёр глаза от ночных грёз, распахнул балдахин, зажёг свечу в золотом подсвечнике, накинул свой барский расписной дорогой халат поверх атласной ночной рубашки и промолвил, кашляя по-старчески: