***

В преддверии следующего занятия у меня случился форс-мажор. Во время эпиляции я так сильно наклонила голову, пытаясь рассмотреть все ли волосы удалены с правой подмышки, что работающее электрическое устройство каким-то «чудом» перескочило ко мне на лоб. Я сама до конца не поняла, как это произошло, то ли прядь с макушки угодила в жерло эпилятора, то ли я резко дернула руку, но в следующее секунду он уже жевал локоны на моей голове. Благо, мой большой палец всегда находился на кнопке «выключить» и несмотря на обстоятельства я не растерялась и сумела нажать ее практически мгновенно.

Я взглянула в зеркало: этот жужжащий террорист взял мои волосы в плен – он их не выдрал, но хорошенько зажевал. Делать было нечего – пришлось резать. Когда я сжимала концы ножниц сердце мое обливалось кровью. На лбу у меня образовался торчащий чубчик. Пушок топорщащихся волос выглядел, по меньшей мере, комично. Я постаралась пригладить его водой, но вышло только хуже: теперь волосы выглядели мокрыми и прилизанными, будто сальными. «Хррррр», – прорычала я в голос и под левым глазом пробился ежесекундный тик.

Это домашнее происшествие жутко испортило мне настроение. Кроме того, я еще и сильно опаздывала на занятие. И по закону подлости: автобус задержался, все светофоры были красными, а люди по пути неуступчивыми – они шагали вперед, не желая уступать дорогу. Когда я вышла на остановке на часах уже было без пятнадцати семь. Я прибавила шагу.

Я влетела на йогу за семь минут до занятия. В коридоре было непривычно суетно. Люди в разноцветных штанах стояли по разным углам и ненавязчиво общались. Там был и Сережа. Он сидел на лавке, а по обе стороны от него расположились две девицы, глупые, наглые и стройные.

– Приветик! – проговорила я в надежде быть услышанной, но, ожидаемо, этого не произошло.

«Я что муравей какой-то или букашка мелкая, что меня можно вот так вот просто не заметить?», – закипела я изнутри, и, кажется, мой чубчик проклюнулся из-под беретки, как подснежник ранней весной. Тройка тем временем вела незамысловатый разговор.

– У меня такая миниатюрная ножка, – рассказывала девушка, та, что сидела слева. – Ходить по магазинам со мной одно мучение!

Она распласталась на лавке, как пантера на ветке. Одна нога у нее была подобрана под себя, а другая изящно вытянута вперед, так что краем пальцев, она уже почти достала до ног Сергея. Сходства со свирепой хищницей ей подбавляла черная форма и крашенные в тот же цвет волосы, собранные в тонкий высокий хвост.

– мой размер ну очень сложно найти. Правда Кристя? – обратилась пантера к девушке справа, которая была скорее тенью своей подруги. Она изредка выдавала короткие междометия и старалась не отвлекать внимание парня на себя. – Только какие-нибудь туфельки присмотришь, а потом оказывается, что моего размера нет. И так постоянно! Только расстройства одни, – она подкрепила слова наигранно грустным вздохом.

– А какой у тебя размер? – спросил Серега, с присущей ему безразличностью, – 36?

– Какой 36?! Сережа, ну ты смешной! – и девушка проронила легкий смешок, – 35 или даже скорее 34. Говорю же, маленькая совсем ноженька у меня.

Не в силах более наблюдать за флиртом этой тройки я в жутком расстройстве скрылась в раздевалке, пожалев, что вообще пришла сегодня на занятие.

***

Я пропустила два урока подряд и всерьез задумалась о том, чтобы бросить йогу – вместо обещанного спокойствия она мне приносила душевные муки. На этой неделе истекал срок абонемента и весь день меня одолевало сильное желание пропустить занятие. И я успела найти сотню отговорок, чтобы прогулять его и усмирить несговорчивую совесть. Ну, во-первых, я еще не приготовила на работу обед, во-вторых, не постирала пальто, ну а в-третьих, я так и не узнала от кого беременна Рейчел. Нет. Вообще, я, конечно, знала, ведь «Друзей» я пересматривала уже столько раз, что даже сбилась со счета. Но конкретно в этот раз я еще не дошла до той серии, где все узнают, что красный свитер принадлежит Россу, а следовательно, он и есть отец ребенка. К тому же видеть Ледяного айсберга, с его вечным безразличием на лице было нестерпимо больно. Своим поведением он даже поселил во мне тень сомнения, и я начала переживать, что потеряла былую привлекательность.

Долго я колебалась с планами на вечер, но в конце концов мой внутренний еврей возобладал над чувствами, и чтобы занятие не прогорело я хоть и нехотя, но пошла на него. В последний раз.

Всю дорогу я мечтала лишь о том, чтобы еще не начавшийся урок поскорее закончился. Пейзажи вокруг уже не очаровывали своей романтичностью. Деревянные дома казались унылыми, как и само офисное здание, где находилась школа йоги. И сейчас я впервые заметила на нем трещину. «А вдруг оно рухнет во время занятия?» – посетила меня бредовая мысль, которая, очевидно, была еще одной уловкой подсознания, желающего всеми способами избежать ненавистного мероприятия. Я нервно топала по асфальту, втаптывая в него подмоченные листья. Хмурая и недовольная я заявилась внутрь и погрузившись в печальные мысли, даже не поздоровалась с Дедом Морозом.

Нехотя, а оттого тяжело я ступала по лестнице и монотонный звук разносился по старому зданию едва заметным эхом. Преодолевая третий этаж, я услышала за собой стремительно приближающиеся шаги или, вернее сказать, бег. И вот тот, кто был позади уже догнал меня. Я замедлилась. И тот другой человек тоже. Я остановилась, и он тоже замер. Каким-то своим нутром в эту секунду я четко осознала, что за моей спиной сейчас стоит Сережа. Может это был внутренний голос, а может еще не угасшая надежда ощутить тепло его тела. И… точно. Я оглянулась и увидела его: ледяной айсберг во всей своей могущественной непокорности стоял на пять ступенек ниже меня. Кожаная куртка его была настежь распахнута, а во взгляде горела все та же холодность, только теперь она сочеталась еще и с похотью. Он буквально поедал меня глазами. Мы смотрели друг на друга, как два изголодавшихся хищника. Сильная животная страсть овладела мной в это мгновение. Я слегка прикусила губу, а в следующую секунду он набросился на меня, как дикий зверь и стал покрывать мое тело поцелуями. Шея, губы, лицо – каждый участок, не спрятанный под уличной одеждой, он одаривал прикосновениями горячих губ. Он ласкал меня и это было так приятно. Его крепкие руки занырнули под пальто и упали на грудь, уже налившуюся соком возбуждения. После он обеими руками резко одернул края пальто, и оно распахнулось, дружественно поприветствовав своего ледяного рыцаря. Одна пуговица закружилась в воздухе и через секунду на первом этаже прозвучал тихий звон, сопровождаемый удивленным возгласом охранника. Какой же он был горячий этот ледяной айсберг! Внутри него будто бушевало пламя! И сгореть в нем я сейчас желала больше всего на свете… Он протянул руку к ширинке моих джинс, и молния соскользнула вниз. Снизу раздался гром входной двери. И я вдруг опомнилась, что стою посреди лестницы с чуть спущенными джинсами, где в любую минуту может появиться нежданный гость. Сережа в полной решительности схватил меня за руку, и мы побежали вверх по лестнице. Проскользнув за железную дверь, он повел меня в самую глубь коридора – там, где располагались туалеты. По соседству с последней кабинкой была маленькая дверца, зайти в которую можно было только согнувшись пополам. Судя по стойкому запаху бытовой химии это был «кабинет» уборщицы. Мы занырнули в темный закуток без окон. В течение 20 минут оттуда слышались вздохи, стоны, а после и падение стеллажа.

Раскрасневшиеся и улыбчивые мы, как ни в чем не бывало, отправились на занятие. Я, осмелевшая от нашей внезапной близости, все посматривала в сторону Сережи, но он вновь, кажется, надел свою ледяную маску. Впрочем, я это списала на неловкость.: все-таки мы едва знакомые люди, а уже такой крутой поворот событий. Я – безмерно довольная и счастливая, купила новый абонемент на йогу и уже растрезвонила Иришке и Вике о романе, который, словно спичка, вспыхнул за один вечер и осветил мой путь в непроглядной тьме. На что та мне заявила: «Я же говорила, что карты врут!».

Однако, когда я пришла на следующее занятие я встретила все тот же безразличный «Привет». Меня будто окатили ледяной водой и мне даже на секунду показалось, что все, что между нами было мне и вовсе приснилось. Встреч со мной Сережа всячески избегал. Я не знала, что и думать.