Видны только выпуклые, сильные очки в массивной черепаховой оправе… Ветер треплет полы его пальто и несет клубы мелкой, едкой пыли, которые кружатся смерчами.

Человек смотрит в ничто… И ничего не видит, кроме…

Перед ним пустота. Черная пустота. Ничто.

Наполеон на острове святой Елены?

Демон у порога своего царства?

Человек смотрит в ничто… И ничего не видит, кроме пустоты. Черной пустоты. Пустоты, уходящей прямо из-под его ног к самому центру земли. Противоположный край пустоты — обрисовывается еле различимой в голубом тумане грядой гор… До противоположного края пустоты несколько десятков километров — может быть, сто, может быть, больше…

Глубины нет. Черная, мрачная пустота, из которой змеистыми струйками подымаются зеленовато-желтые, пахнущие серой пары…

Человек на краю пустоты стоит неподвижно и молча. Пустота, уходящая к центру земли, — это все, что осталось от места, где было положено столько трудов, где пролилось столько слез, где было столько страданий и горя, что кажется, сама земля не выдержала и, разверзшись, поглотила эту юдоль скорби вместе со столькими надеждами.

Вокруг — тоже пустота. Ни признака жизни, ни зверя, ни птицы… Только ветер, треплющий полы черного пальто человека в черепаховых очках.

О чем он думает? Какие страсти бушуют в его груди, какие мысли роятся в его голове, какие планы строит он?

Оплакивает прошедшее? Отпевает похороненное?

Мечтает о грядущем? Затевает ли страшную месть или просто стоит без надежды, без воспоминаний, без мыслей и упований, потрясенный зрелищем страшной пустоты?

Книга публикуется по первоизданию (Б. м.: «М. Б.», [194-?]. - Approved by UNNRA Team 568) с исправлением очевидных опечаток и ряда устаревших особенностей орфографии и пунктуации.