О боли.

Об обидах.

Страхах.

О мечтах, которые не сбылись.

О людях, которые ушли навсегда.

О надеждах, которые развеялись как дым.

О красивых иллюзиях, разбившихся на кусочки.

О глупостях.

Дерзостях.

Напрасных словах.

Одним словом, звонок на урок быстро и эффективно приводил нас в самое подходящее настроение для того, чтобы заниматься черной алхимией.

Мой внутренний мир пришел в удивительное, выверенное равновесие. Каждое утро – белое, сияющее, открыточное. Время для себя. Каждый вечер – черный, темный, острый, проворачивающийся раз за разом кончиком ножа в сердце. Время для учебы. А между ними – ночное чаепитие и сон. Перезагрузка.

По дороге в гостиницу мы обычно молчали. Потом приходили в столовую, добывали из холодильника «ночную еду», как метко окрестила ее Даша, наливали из большого пузатого самовара чай, уходили в комнату к близняшкам – или к нам – и уже там начинали разговаривать. Оттаивали. Приходили в себя.

Но в ночь с двадцатого на двадцать первое декабря Лия заговорила, едва мы вышли из парка и свернули на улицу, ведущую в сторону гостиницы.

– Глядите! – громко прошептала она и дернула меня за рукав.

– Что?

– Где?

– Впереди! Три фонаря от нас, ну глядите же!

Сначала я не поняла, что она имеет в виду. Ну парочка и парочка. Они шли в ту же сторону, что и мы, держась за руки, каблуки на сапожках девушки звонко щелкали по асфальту, она то и дело смеялась, пританцовывала и то и дело прижималась щекой к плечу спутника. Он же шел гораздо спокойнее. Высокий, стройный, очень изящный, как будто и не человек вовсе…

– Да ладно! – фыркнула Даша. – Это реально он?