10

Было двадцать три часа пятьдесят минут, когда Петер вышел из «Футбольной встречи». Хозяин позже довольно точно вспомнил об этом, потому что Вернер широким жестом распрощался с остальными посетителями и заявил:

— Детки, я иду спать. Желаю всем вам спокойной ночи, я вас всех люблю. И это единственная причина, по которой завтра я приду сюда снова.

За исключением незначительных изменений, это было дословное содержание ежевечерней речи Вернера, которой он обычно завершал свое пятнадцатичасовое ежедневное сидение в пивной. Хозяин пивной всегда приветствовал сие заявление, поскольку оно побуждало большинство посетителей также отправляться домой, и ему удавалось почти вовремя, в двадцать четыре ноль-ноль, закрыть свое заведение.

Петер не был пьян, но он немного успокоился.

— Веди меня, друг мой, — сказал Вернер и обнял Петера за плечи. — Мне ужасно холодно.

И только сейчас до Петера дошло, что он провел в пивной почти весь вечер, — вечер, который нужно было использовать для поисков сына. Совесть заговорила в нем с такой силой, что даже тошнота подступила к горлу. Ему казалось, что последние три часа он был без сознания.

Вернер ухватился за Петера:

— Ты куда идешь, друг мой?

— На кладбище, — огрызнулся Петер, вырвался и бросился бежать по направлению к каналу. Не останавливаясь, не переводя дыхания.

На последнем углу улицы, прямо у воды, стояла телефонная будка. Он наскреб несколько монет и позвонил Марианне.

— Ты где? — спросила она. — Что ты делаешь?

— Ищу его, — рявкнул он в трубку, пытаясь криком заглушить голос совести.

— Иди домой, пожалуйста, — почти беззвучно прошептала она. — Я этого больше не выдержу!

— Скоро буду, — сказал Петер и повесил трубку.