— Господи… — простонала Эбби, ломая пальцы. — Это она?

Гарднер покачал головой.

— Мы этого не знаем. Думаю, такое маловероятно, поскольку тело пролежало в воде примерно неделю, но… — Он отвел глаза. — Мы должны быть в этом уверены. А чтобы мы знали это наверняка, нужно провести анализ.

Эбби кивнула.

— О’кей, — прошептала она и встала. — Я только обуюсь.

Она направилась к входной двери, растерянно оглядываясь по сторонам, словно заблудилась.

— Да нет, ничего не надо, — поспешил заверить ее Гарднер. — Образец у нас уже есть.

Эбби оглянулась и кивнула. Руки у нее сильно дрожали, так что пришлось сунуть их в карманы.

— Простите, мне нужно было говорить яснее. Я приехал потому, что после того случая с репортершей хотел рассказать вам о том, что произошло, лично, — сказал он. — А насчет Пола… Мне очень жаль.

Эбби только покачала головой.

— Когда мы будем знать результаты? — спросила она.

— Будем надеяться, что в течение двадцати четырех часов, — ответил Гарднер.

Ему тоже не терпелось, и он давил на лабораторию, как только мог. Он опустил глаза на свои туфли. Нужно было идти продолжать поиски Бет, но его мучили угрызения совести, что Эбби останется одна.

Словно прочтя его мысли, она встала и, подойдя к раковине, занялась мытьем посуды.

— Спасибо, что держите меня в курсе.

Гарднер хотел как-то утешить ее, но ничего подходящего в голову не шло. Он думал, как она будет одна. Думал, вернется ли Пол. Не найдя, что сказать, он придвинул стул к столу и направился к выходу.

— Как только я что-то узнаю, сразу дам вам знать, — сказал он, и Эбби благодарно кивнула.

Уже выходя на улицу, инспектор услышал, как она заплакала.