— Лихо мы накрошили их. Не зря танк угоняли. До фронта не доехали, так, наверное, целую роту положили. — Володя подмигнул мне — И ты немного пулеметик освоил, глядишь, хороший солдат получится. Нам бы только до своих добраться… А там повоюем! Пойду еще нырну, к ночи отлежишься и двинемся.
Голова почти не болела, лицо правда было все в ссадинах, поболтало меня нормально так в танке. Ладно, зубы целы. Пока я спал, на траве существенно прибавилось запасов. Еще штук пять дисков для ДТ, три колотушки, кучка патронов к винтовке, которая осталась только одна у нас, — вторую потеряли в бою, когда танк воровали, точнее возвращали.
— Я плотик сделал, речка эта хоть и мелковата, но плот пройдет, может и не заметят нас ночью. Будем слушать в четыре уха, и если что прибьемся где-нибудь. Название у реки запоминающееся — «Гнилая».
— А куда она течет?
— Да бог его знает, куда-нибудь да приплывем. Главное отсюда подальше. Ищут нас, весь день собаки лают.
— Когда отправляемся? Как стемнеет?
— Ну да, не сейчас же отсвечивать. Надо только бортик с одной стороны сделать из бревен, чтобы было где укрыться.
Наскоро пообедав, перенесли все наши вещи на плот, который был довольно внушительных размеров, и чуть стемнело, отчалили от берега. Место, где закончил свой боевой путь наш танк, было приметным, напротив, на другом берегу, торчала белая скала, высотой метра четыре примерно. Когда отобьем речку обратно, можно поднять. Машина то целая.
Утро мы встретили, надежно укрыв свое плавсредство так, что его не было видно ни с реки, ни с берега. Весь день продрыхли, а к ночи снова поплыли. За темное время суток успевали продвинуться не на много, тем более что не гребли, только багром отталкивались если подплывали близко к берегу. И все же, на третье утро мы почти вплотную приблизились к линии фронта. Отчетливо слышалась пулеметная стрельба, минометные хлопки. Тут и там взлетали ракеты, и отрывисто лаяли зенитки, выцеливая пролетающие самолеты.
Разведка ничего хорошего не принесла, немцев было так густо, что пройти через их строй, не представлялось возможным. Нужно было двигаться вдоль фронта, ища более подходящее место для перехода. Естественно все это только ночью. Шли от лесочка к лесочку, где ползком, где перебежками. Несколько раз чудом оставались незамеченными, проходили за ночь, не больше нескольких километров. Подолгу прятались. Перед рассветом тщательно выбирали место для дневки, такое, чтобы можно было не только укрыться, но и при необходимости принять бой.
В этот раз выбор пал на высокую колокольню, оставшуюся от разрушенной бомбежкой церкви. Лестницы не было, до проема, через который можно было забраться внутрь, метра три. Срубили толстую ветку и по ней забрались наверх. Со стороны нас было не видно, позади колокольни высился каменистый пригорок, заваленный большими валунами, а от переднего края защищала сама башня. Обзор открывался хороший, расположение противника как на ладони. С самой верхотуры были видны танки, заботливо укрытые со всех сторон сеном, они стояли позади нашей позиции, а в лесочке, пряталась артиллерийская батарея. Чуть левее располагались минометные расчеты и склады. В полуразрушенном здании, наблюдалось постоянное движение, солдаты и офицеры шныряли туда-сюда. Может штаб. Володя залез под самый купол, и на рваной немецкой карте, найденной у немца мотоциклиста, рисовал все что видел. Сведения были очень важными, просто представить себе, как можно было бы ударить артиллерией, враз уничтожив все эти батареи, танки, склады. Вот только как перебраться туда? Оставалось одно — наблюдать.