– И ты тоже!

– Что – я?

– Ты тоже в крови. Вы стояли там, рядом с ними. – Арсений смотрел на Илью. – Они могли укусить вас! Вспомни: ты говорил, чтобы мы не пускали вас обратно без проверки! Тем более после захода солнца. Сейчас уже ночь!

– Ты прав. – Илья не мог не согласиться.

Он указал на пульверизатор:

– Что там – соль и остатки святой воды?

Арсений кивнул, не сводя с Ильи напряженного взгляда.

– Давай, что стоишь? Брызгай на меня!

«А вдруг он прав? – мельком подумалось ему. – Но я бы почувствовал, если бы меня укусили! Или нет?..»

Не отвечая, Арсений выставил руку вперед, словно держал не пульверизатор веселенького розового цвета, а пистолет.

«Я как будто гигантский фикус. Или кактус», – чувствуя, уже второй раз за вечер, что вот-вот разразится истерическим хохотом, подумал Илья.

Брызги попадали на кожу, не причиняя вреда. Арсений отвинтил крышку:

– Сделай глоток.

Илья глотнул. Соли не пожалели – вкус был противным, но, самое главное, питье не оказало на него никого воздействия.

– Слава богу! – с облегчением выдохнул Арсений и взял у Ильи пульверизатор. – Извини, что сомневался.

– Ты все правильно сделал. – Илья тоже немного расслабился. – Молодец.

Он коснулся руки Марины и хотел сказать, чтобы Арсений поплескал и на директрису, но осекся. Он попытался нащупать пульс, но ничего не вышло. Рука была ледяная, как у мраморной статуи.

Илья перевел взгляд на Арсения, чувствуя, как холодеет в желудке.

– Кажется, пульса нет. Она… – Он умолк, не желая произносить этого вслух.

– Умерла? – тихо спросил Дима.