— На что же ты будешь жить?
Барка рассмеялся и просто ответил:
— Кароший солдат всегда найти что плохо лежит… Барка найти кофе, сухари, табак и выпить чуть-чуть…
— Выпить!.. А заповедь Пророка?[86]
— Пророк оставаться в Алжире, заповеди тоже…
— Ах так, отлично… Тогда счастливо тебе, Барка.
Раненый попрощался и снова устроился под навесом, под которым он, видимо, намеревался поселиться. Фрикет вернулась в свою комнату, наскоро привела себя в порядок и, едва пробило девять, отправилась в штаб. Она хотела, чтобы ее принял начальник. Караульный взял у нее визитную карточку:
«Мадемуазель Фрикет,
уполномоченная Комитета Французских Дам,
корреспондентка газеты „Глобус“ и „Журнала путешествий“».
Прождав довольно долго, она уже начала волноваться, когда наконец ее принял какой-то служащий малоприятной наружности, который сухо спросил, что ей угодно.
— Я хотела бы присоединиться к нашим войскам, чтобы работать сестрой милосердия и одновременно передавать корреспонденции французским газетам.
Коротышка-чиновник поправил пенсне, казалось, задумался и затем с важным видом ответил:
— А у вас имеется разрешение?
— Нет, я ведь за ним и пришла к вам.
— Я имею в виду разрешение правительства.
— Я только что приехала из Японии, точнее из Кореи, там были бои, и я оказывала раненым медицинскую помощь.
— Значит, вы врач, мадемуазель?
— О, я пока еще только учусь на медицинском, — ответила Фрикет, разозлившись на этот бесцеремонный холодный допрос.
— Вам следует обратиться к начальнику медицинской службы и разузнать, не требуются ли им случайно помощники.