— Как жаль, что для людей не существует закона Граммона![85]

Девушка решила обойти лагерь, ей не хотелось входить в него, она знала: там нет для нее места. Минут через десять она остановилась, услыхав чьи-то голоса, доносившиеся из-за деревьев. Подойдя поближе и прислушавшись, девушка не смогла удержаться от смеха. Низкий гортанный голос говорил с неподражаемым арабским акцентом:

— Война, Барка объясняй, как все получилось… Два женщины: мадама Гаскар и мадама Публика Франсеза один раз сильно спорить. И вот мадама Публика Франсеза сказал: «Солдаты, всыпьте как следует этой мадаме Гаскар». И получилась война! Моя здесь скоро подыхай!

При последних словах Фрикет стало не до смеха. Она почувствовала, что говорившему нужна помощь, и подошла поближе.

Их было трое: двое азиатов — кули — сидели на корточках, третий — алжирец — лежал и курил. При виде девушки он отдал честь и перестал дымить.

— Тебя зовут Барка? — спросила она.

— Да, госпожа.

— Ты болен?

— Да, моя ранена… в нога… мул меня кусать… кусок мяса вырывать… много-много черви… моя будет подыхай…

— А почему ты не пошел к майору?

— Моя ходил, он хотеть нога отрезай, моя убирайся.

— Покажи свою рану.

Араб засучил штанину чуть выше колена. Показалась страшная рана. От омертвевшей и кишащей паразитами плоти шел отвратительный запах.

— Хочешь, попробую тебя вылечить?

— Твоя не будет отрезай?

— Нет.

— Барка соглашаться и тебе благодарить.

Фрикет вытащила из своей сумки пинцет и, не дрогнув, ловко и терпеливо, принялась удалять из раны мерзких червяков. Затем, обнаружив у приятелей бидон с питьевой водой, она налила кружку, капнула туда карболовой кислоты и промыла рану. Девушка наложила на больную ногу простую повязку, крепко перевязала ее бинтом и сказала:

— Барка, хочешь, я приду сюда завтра и сделаю тебе перевязку?

На глазах араба показались слезы, а голос задрожал от волнения: