В комнату вошел старшина.

— Нервничает? — шепнул он Русову. — Может врача вызвать?

— Врача не надо, — сказал Алексей и заметил, что Лещева притихла, прислушивается к разговору. — Вызовите мужа, Петра Шорца, — продолжал он, подмигнув старшине.

Лещева приподняла голову, утерла лицо и искоса взглянула на Русова.

— Зачем Петра?

— Чтобы успокоил свою благоверную.

— А он здесь? Привезли его?

«Эка разбирает тебя любопытство», — с насмешкой подумал Алексей.

Нетрудно догадаться, почему Лещева сразу забыла об истерике, как только услышала имя Петра. Она увидела возможность выведать, чем располагает следствие. Заманчивая штука!

— Поднимайтесь, Анна Ивановна, занавес закрыт, спектакль окончен. Товарищ старшина, позовите понятых.

Обыск в пустой квартире не представляет ничего сложного — все на виду. Самое главное — внимательно осмотреть личные вещи Лещевой. Алексей надеялся, что в ее чемодане найдет что-нибудь из белья или верхней одежды Малининой. Но, к сожалению, надежды не оправдались. Никаких дополнительных улик заполучить не удалось.

Алексей дописывал протокол, когда подошел старшина и тихонько доложил:

— Там женщина пыталась войти. Задержали.

— Проводите ее сюда, — распорядился Русов.

Она стремительно вошла в ярком васильковом платье, с объемистой хозяйственной сумкой в руке, остановилась посредине комнаты и вопросительно-возмущенно смотрела на всех большими голубыми глазами.

— Что здесь происходит? Что случилось?

— Ничего, Тося. Меня хотят забрать, но это недоразумение, — поспешно ответила Лещева.

— А вы помолчите! — одернул Лещеву Русов и строго обратился к вошедшей: — Ваша фамилия?

— Лукимова.

— Значит, основная квартиросъемщица? Побудьте, пожалуйста, здесь.