— А где она жила в последнее время?

— Откуда же мне знать, Клара Федоровна? Что вы! Она же сестра, а я кто?

Алексей пожалел, что доверил вести разговор Кларе Федоровне: больно она строга. Поспешные ответы тети Паши заставляли не верить этой женщине.

— Прасковья Ильинична, — начал он дружеским тоном, — вы же с Анной Ивановной не раз за самоварчиком сидели. Неужели она ничего не говорила?

— Что вы! Что вы! — воскликнула та тревожно. — Откуда вы взяли? Никогда я с нею за самоваром не сидела. У меня и самовара-то нет. И ничего мы не говорили.

Этот категорический отказ окончательно убедил Алексея, что она намеренно скрывает что-то. И на это, видимо, есть какие-то причины.

— Ну что ж, — спокойно сказал он Кларе Федоровне. — Она ничего не знает, пусть идет.

Когда тетя Паша вышла, Клара Федоровна укоризненно посмотрела на Алексея и, недовольная, покачала головой:

— Напрасно вы ее отпустили. Знает она, хитрит только. Вам надо было бы прийти в форме, вызвать ее и спросить построже.

Что ей ответишь на это? Она, несомненно, умный, хороший человек, а думает, как и некоторые, что стоит только припугнуть милицией, и человек сразу начнет каяться во всех своих грехах. Святая наивность! Если бы это было все так просто...

Человеческая душа куда сложнее. По разным мотивам порой упорно не хотят люди сказать правду: одни из соображений «товарищества», другие побаиваются мести, а третьи привыкли жить по принципу: моя хата с краю. К каждому надо подобрать ключик, а на это требуется время.

Временем-то как раз Алексей и не располагал. Однако к тете Паше все же придется подбираться окольным путем.

Клара Федоровна многих сотрудниц поликлиники знает хорошо. Алексея интересовало, кто живет по соседству с тетей Пашей и бывает у нее на квартире. Клара Федоровна называла фамилии работниц и коротко характеризовала их. Среди других назвала санитарку Люсю.

— Поступила недавно, в институт готовится. Комсомолка, скромная, не говорунья.

Почему Алексей именно на ней остановился — сейчас сказать трудно, но она показалась ему наиболее подходящей для осуществления задуманной комбинации. Он попросил вызвать Люсю.

Через несколько минут перед Русовым стояла девушка с пухлыми розовыми щеками и бесхитростными светло-голубыми глазами. Когда Алексей сказал, что он работник милиции, она удивленно заморгала, зарделась и потупилась. Смятение девушки понятно: никогда ее не вызывали в милицию, ни в чем она не провинилась, и вдруг работник милиции сам пришел в поликлинику и вызывает ее в кабинет заместителя главного врача. Не странно ли?

Но шутливый тон Алексея успокоил девушку, она повеселела.

— Вы дома у тети Паши бываете? — приступил к делу Алексей.

— Мы рядом живем, и я иногда забегаю за ней, когда иду на работу.

— И Анна Ивановна, наверное, к ней заходила?