— Уничтожают твои дома, — бурчал Андрей Петрович. — Строят новые. Хотят денег заработать. Строить на чистом месте выгоднее, чем реконструировать. А то, что детям ничего не останется, никого не волнует. Я вот слышал: в Италии дома не красят современными красками, потому что не хотят разрушать облик вечного города. А у нас все, что угодно. Везде строительство, как будто после военной разрухи поднимаемся. Все только и думают о деньгах. Только Андрей у нас такой чудной, ничего не замечает.
— Пусть я чудной, но я счастлив в этом городе и никогда не променяю его ни на какой другой. Я здесь родился и здесь умру. — он дотронулся до моей руки. — Идемте, Лиза. Нас ждет чудесная прогулка. Вы полюбите Москву, я вам это обещаю.
Глава 2
Звонок телефона оборвал мои воспоминания. Отец сказал, что пора идти на завтрак. Спорить не стала, пусть зайдет, здесь и поговорим. Конечно, ни о какой еде и подумать невозможно. Я умылась холодной водой и причесалась. Из зеркала на меня смотрело чужое постаревшее лицо с притаившейся в глазах болью. Приводить себя в порядок было некогда. Открыла дверь отцу, посторонилась.
— Что с тобой? — на суровом неприветливом лице отца не было ни тени сочувствия.
— Мне надо тебе кое-что рассказать.
Молча прошли в комнату. Я опустилась в кресло. В горле ком, во рту привкус крови не могу ни слова сказать.
— Да что с тобой, наконец?
Прочистила горло.
— Произошло несчастье, кто-то убил Андрея.
— Откуда узнала?
— Не важно, — я почувствовала, что по щекам все-таки потекли слезы. Неужели в своей ненависти отец зашел так далеко, что ему не жаль единственного внука?
— Ну что ж, — Роман Федорович сцепил пальцы, — не могу сказать, что я огорчен так же, как и ты. Видимо, этот мерзавец еще кому-то перешел дорогу, что меня не удивляет. Надо констатировать факт, что его смерть значительно все упрощает. Я думаю, что самое лучшее для нас сейчас уехать. В Париже им будет трудно нас достать.
Я с болью посмотрела на отца: он выглядел собранным и деловым, словно во время заседания.
— А ты не считаешь, что мы обязаны помочь следствию? В конце концов, Андрей был твоим единственным внуком. Других у тебя не будет.
Губы отца сжались в тонкую полоску.
— О чем ты говоришь?! У моего брата не было родных детей. Уж не знаю, что тебе натрепал этот ублюдок и почему ты ему поверила?
Я снова всхлипнула и отвернулась. Отец протянул мне чистый носовой платок.
— Да что с тобой, Элоиза? Не знаю, что ты там себе навыдумывала, но уверяю тебя: он интересовался тобой только из-за денег. И не будь так глупа, приводи себя в порядок и собирай вещи. Я иду заказывать билеты. Но сначала нужно позавтракать.
Голос отца доносился издалека. О чем он? Почему не оставит меня в покое? У меня нет сил разговаривать. Мне кажется, что с момента, когда я услышала, что Андрей мертв, жизнь остановилась.