И метко плюнул грушевым черенком, попав по руке прислужницы.
— так пригласите, — черноволосая красавица зазывно изогнулась, выставляя в разрез рубашки обнажённое бедро. На такую мелочь, как демонстративное оплёвывание, она решила не обращать внимания.
— Щас вышвырну, — Тхараг перестал жевать персики и немигающе уставился на незваную гостью. — Полетишь по всем коридорам быстрее ласточки, синяков понаставишь, лично об этом позабочусь.
— Ваше высочество… — умоляюще прошептала девица.
— Вон! — подтвердил принц, покрываясь чешуёй. — Сколько тебе говорить, чтобы не смела показываться в моих покоях.
Прислужница скрипнула зубами и змей повыше приподнял голову, словно хотел полюбоваться возможным скандалом. Нет, сдержалась, молча встала и только у самой двери резко вильнула бёдрами так, что полы рубашки приподнялись, оголяя ноги выше колен. Пыталась привлечь к себе внимание, а не удалось, и это было вдвойне обидно. раньше её приглашали не только, чтобы полюбоваться изящными изгибами тела и грациозными движениями, но и в постель.
— Она меня достала, — пожаловался Дайхар. — С некоторых незапамятных пор проходу не даёт, всё норовит уютно расположиться на кровати. Всё бы ничего, но хозяйские нотки в голосе уже раздражают.
— Подожди, вот женися, — мстительно проговорил Тхараг. — Она еще твоей жене начнёт говорить всякие гадос-с-сти. А эта тварь по части языка — очень ядовитая особа. Выкинь из дворца, пока не поздно — мой тебе совет.
— так что с сестрёнками? — увильнул в сторону принц, не поддерживая разговор о некоторых наглых гостьях.
— Старшая, как только узнала, что выбрали супруга без её на то высочайшего согласия, устроила безобразную сцену прямо на ужине. Я сам не видел, но звон разбиваемой посуды и негодующий вопль расслышал без помех. Потом понеслась к сестрице, устроила скандал там, не пожелала ничего выслушивать.
— Влюблена в кого-то? — насторожился ящер. — Вроде дворянских дочерей в тамошних краях учат держать лицо и соблюдать хотя бы внешние приличия?
— Она-то влюблена, да в неё нисколько, — фыркнул змей, легонько постукивая кончиком хвоста. — только младшая сестра и смогла успокоить, но уже после праздника. Напомнила о твоём статусе и возможном будущем титуле…
— Пожелала стать повелительницей, — усмехнулся Дайхар. — Интересно, а вторая тоже спит и видит себя на троне или как?
— Вряд ли, — Тхараг сполз со своего места, — та попроще. Впрочем, вопрос я задам, и для тебя маяк оставлю, как и договаривались с самого начала. Не верю своим глазам, неужели ты решил начать знакомство по старым традициям? А если не сложится? тебе же самому не слюбится и не стерпится? Что тогда с ней будет? По ихним законам, девица не блюдущая честь до брака, считается падшей и всячески осуждается.
— Не дурак, понимаю, — окрысился в его сторону ящер. — ты чем дальше, тем больше учителя начинаешь напоминать, интонации точь-в-точь такие же, нравоучительные.
— девчонка хорошая, — тихо прошелестел змей. — если бы я сам мог…
И рассыпался облачком тающих зелёных искорок.
Леди Ивонна сидела в своём будуаре, разбирая многочисленные письма с ответными благодарностями от гостей. Немалое количество из присутствующих не преминули отметить, что старшей дочери Фирташей выпала необычайно счастливая судьба, и его величество должно быть особо ценит княжескую семью, коль лично решил поспособствовать этому высокому браку. Смущало одно: а почему столь выгодный морганатический брак не заключался с кем-то из представителей королевской семьи? Почему обе дочери принца Маэрвина, уже вошедшие в брачный возраст, упустили такой шанс? Или здесь есть что-то другое?
Она задумчиво повертела в руке королевское рекомендательное письмо, которое прилагалось к высочайшему распоряжению. Ничего такого, кроме указания, что срыв свадьбы может иметь плачевный результат для всей княжеской семьи. Принц Хирмиранской империи… Как это далеко? Вроде бы где-то за Змеиными горами. Именно оттуда везли самые роскошные ткани, ценные породы дерева и изумительные чаи, которые стоили настолько дорого, что подавались к столу только в исключительных случаях.
— Матушка, — вошедшая Адри склонила голову, — всё в порядке. Калерия успокоилась и теперь завтракает. Она даже соизволила переодеться и причесаться.