КЕРИН

Сказать, что я зол, это не сказать ничего. Боги с ума сошли, насылая свои снежные творения. И ладно в морозы и стужу. Но летом?! Ожившие порождения зимы летом. Когда такое случалось?

Опять эти проклятущие снеговики намяли мне бока, настучали по голове, вымотали так, что сил поднять меч не осталось, а резерв полностью опустел. И ведь, твари такие, били аккуратно. Чтобы не убить, а для того, чтобы… что?

Лежа на спине и глядя в ночное небо, я пытался поймать ускользающую мысль. Измотали куски сугробов. Аж руки не поднимаются. Весь день с ними тут провозился.

Ко мне в яму заглянул один из врагов, пошевелил носом-морковкой и, вдруг отсалютовав рукой-веточкой, рассыпался мириадами снежинок и исчез. Вместе с морковкой и веточками.

Та-а-ак! Не понял!

Собрав остатки сил, наскреб на донышке резерва, пропустил сначала целебное заклинание, а следом сканирующее.

Никого. И ничего. Я один на этой снежной горе.

Ну что за напасть такая? Целый день ушел на эту странную и бесполезную схватку. Отвлекали, значит. От чего? Что происходит?

Еле выбрался из ямы. По крупицам заполняя резерв, собирался с силами для возвращения. Понадобился не один час в итоге.

Но это ничего. И не в такие беды попадал. Выкарабкаюсь.

В цитадель перенесся в итоге уже рано утром. Уставший. Грязный. Мокрый. И злой, как вся та нежить, которую я несколько месяцев методично уничтожал.

Вышел в холле на первом этаже. Окинул взглядом работающих уже слуг. Эти начинают ни свет ни заря, чтобы к моменту, когда владыки проснутся, всё уже было вычищено до блеска. Варвару боятся.

— Господин советник! Господин советник! — заметив меня издалека, бросился навстречу распорядитель замка.

— Потом! — отмахнулся я и пошагал в сторону своих покоев.

— Погодите, господин советник! — страдающий одышкой пузатенький господин Моок бежал, цокая копытцами. — Гости. Прибыли!

— Потом, я сказал! Устройте, накормите, приму в кабинете через два часа.

— Да господин же советник! — срываясь на фальцет, заверещал распорядитель. — Но это же к вам. Из…

И тут из-за угла раздался детский смех, и нам навстречу выскочил несущийся со всей доступной скоростью фиолетовый монстр из тех, что занимаются уборкой на первом этаже. А, это новенькая, насколько помню, родственница одного из старинных слуг.

Она весело скалилась, бежала, шустро перебирая всеми своими щупальцами, а на ее спине, вцепившись руками в густую шерсть, восседал человеческий ребенок.