– Ну да, мы говорили по рации за день до этого.

– Но не в среду утром?

– Нет, а зачем? Мы же уже и так договорились.

Гарри смотрел на Баба.

– И как он тогда разговаривал с тобой?

– Я же уже сказал: нормально он разговаривал.

– Нормально разговаривать и нормально себя чувствовать не одно и то же, – голос донесся от двери, и они все повернулись к Лиз. Она опять плакала.

Нэйтан, не знал, давно ли она уже здесь стоит. Она всё ещё смотрела на Баба, с выражением усталого отчаяния, но он только пожал плечами – будто разницы для него и впрямь не существовало.

– А ты видела дядю Кэма, перед тем как он уехал, ба? – спросил Ксандер.

– Нет. – От сожаления, с которым это было сказано, воздух в комнате словно потяжелел. – Но с ним явно что-то происходило.

Нэйтан заметил, что Ильза напряглась еще сильнее.

– А где ты была? Каталась верхом? – спросил Нэйтан и почувствовал облегчение, когда Лиз кивнула. Его мама совершала такие прогулки каждое утро своей жизни. Для Нэйтана это был своего рода индикатор ее здоровья, и для Кэмерона, как он знал, тоже. Взглядом он указал на ее место за столом, где все еще стояла ее тарелка, но Лиз помотала головой.

– Нет, я пойду спать.

– Кто звонил? – спросил Гарри.

– Кэролин с почты.

– Сарафанное радио заработало.

– Да. Похоже.

– Что она хотела?

– То же, что и все. Предлагала любую помощь, – Лиз покачала головой. – Но все хотят только одного – узнать, что же произошло на самом деле.

Лиз оглядела кухню, будто в надежде увидеть материализовавшийся ответ, но Нэйтан видел здесь только озадаченные лица.