- Линнея? – Он протягивает мне руку. – Ханс-Эрик Сван, лечащий врач Карин. Рад тебя видеть.

- Здравствуйте. – Жму его руку. – Я… Я могу с ней…

Слова жгут язык.

- Да, пройдемте.

Доктор Сван уводит нас по коридорам на второй этаж. Если на первом этаже было много пациентов в больничных пижамах, то тут абсолютно тихо. Все двери закрыты.

- Не думаю, что личный контакт в данный момент безопасен, - объясняет мужчина, - мы только снизили дозу медикаментов.

- О полной отмене не идет речи? – Интересуется Ингрид.

- В прошлый раз нам дорого это обошлось. – Он качает головой. – Санитар чуть не лишился глаза.

Я встаю на цыпочки, чтобы заглянуть в окошечко одной из дверей, но вижу лишь тень в углу палаты. Мне приходится ускорить шаг, чтобы нагнать Ингрид и доктора.

- Она не любит эти лекарства… Они притупляют чувства.

- Чрезмерно обостренные чувства вызывают галлюцинации и заставляют ее вести себя ужасающим образом, Ингрид. Не мне вам рассказывать, к чему это может в очередной раз привести.

- Да, понимаю.

Доктор Сван останавливается и оборачивается ко мне.

- Рекомендую вам, моя дорогая, не выказывать никаких эмоций. Хорошо? Слезы, причитания и крики могут расстроить больную.

Не успеваю я ответить, как за одной из дверей кто-то начинает орать дурниной. Точно маленький ребенок, у которого отобрали игрушку.

- Это София, - спокойно говорит мужчина и жестом подзывает санитара, - позаботьтесь о ней, пока не начала биться головой.

Тот кивает, удаляется и через мгновение возвращается уже с двумя помощниками и шприцом в руке.

- Вам не стоит это видеть, - улыбается доктор.

Когда троица врывается в одну из палат, мы уже движемся дальше по коридору.

- Ваша мать, Линнея, живет в выдуманном мире, чтобы вы понимали. Не расстраивайтесь, если она не отметит факт вашего присутствия. И не пугайтесь, если что-то пойдет не так, как вы ожидали.