Подперев входную дверь стулом, Сергей приступил к обыску. Первым делом был обшарен высокий двустворчатый шкаф. Увиденное там заставило мужчину презрительно усмехнуться. Шелк, бархат, атлас, мех. Плащи, короткие и в пол, накидки, расшитые золотом камзолы, бархатные штаны…

Похоже, с комнатой угадал. Точно, самый настоящий столичный щеголь, пух и перья кругом. Вот только того самого, порванного, плаща нет. Видимо, хозяин дыру не заметил, так в нем и ходит.

В шкафу, помимо кучи тряпья, никакой крамолы обнаружено не было, и Сергей перешел к столу. На столешнице лежала стопка чистой бумаги с золотым вензелем в углу, закрытая чернильница, несколько перьев.

В ящике — толстенная книга. После прочтения нескольких страниц стало понятно, что это скучнейщий роман, повествующий о приключениях некоего милорда Селотассена, рыцаря Синего Липяга, путешествующего в поисках перчатки с левой руки всемогущего Ингуса, которая, как известно, может исцелить любую болезнь и снять проклятие. Пролистав книгу по диагонали, мужчина убедился, что она просто-таки трещит от разнообразных шаблонов. Была тут и прекрасная непорочная дева, и похитивший ее дракон, и гнусная ведьма, и слепой пророк, да кого и чего только не было!

— Гадость какая.

Сергей швырнул книгу обратно в ящик, да так неудачно, что, похоже, его повредил.

По крайней мере, там отчетливо что-то треснуло, а дно перекосилось. Один край приподнялся.

— Вот я тебя и поймал, милорд Куртгесс!

Нет, ящик не сломался. Сломалась, вернее, просто выскочила из пазов, крышка потайного отсека в нем! Сергей мысленно потирал ладони, предвкушая страшные тайны и открытия.

"Похотливая Ланкская дева. Пьеса в трех актах" — именно так было написано на обложке потертой, засаленной брошюрки в мягком переплете и со скверной печатью, которую он достал из тайника.

— Охренеть! Вот тебе и святые братья… — Сергей пробежал страницу в середине текста, затем заглянул в конец. Встретил еще пару подобных сцен, одна из которых, повествующая о непропеченном батоне, никак не желающем влезать в печку, заставила его одобрительно хмыкнуть. Но все это было не то…

Кое-как засунув "шедевр" обратно в ящик и приладив крышку на место, мужчина продолжил поиски. Да только больше ничего предосудительного, если не считать нескольких коробочек с пудрой, флакончиков с удушающе сладкими духами, а также пары гребней и лент, он не нашел. Очевидно, эти предметы выполняли ту же роль, что бусы и зеркальца для папуасов. Только те отдавали за них жемчуг и кокосы, а местные девицы — честь, которую было положено беречь смолоду.

В сундучке, под кроватью, тоже не было ничего интересного — пустые ножны, какие-то ремешки, почему-то женские тапки с помпонами и кудрявый парик. Под периной также ничего не обнаружилось. Ну, где еще поискать? Сергей беспомощно осмотрелся. Вроде, все… То ли это не то помещение, то ли Куртгесс не так беспечен, чтобы оставлять доказательства своей вины на виду.

Ладно, стоит проверить вторую комнату.

Постояв пару секунд перед дверью и убедившись, что в коридоре, по-прежнему тихо, мужчина открыл дверь. Никого. Проскользнул, на цыпочках, в комнату напротив.

И, еще не закрыв полностью дверь, вдруг услышал в коридоре приближающиеся шаги! Идти могли и не сюда, но мало ли. Быстро окинув взглядом комнату, мужчина убедился, что спрятаться можно только в двух местах — в огромном гардеробе или под кроватью.

Оба места казались довольно сомнительными укрытиями. В шкаф могли заглянуть, а под кровать Сергей опасался попросту не влезть. Секунду потратив на раздумья, он, в итоге, рыбкой нырнул в узкий просвет, рассчитывая покорить подкроватное пространство с разбегу.

Почти вышло. Живот сильно мешал, потому, пришлось немного поизвиваться и подрыгать ногами, прежде чем удалось, наконец, уместиться целиком. В последнюю секунду он протянул руку и затащил поглубже торчащий подол робы. И тут дверь открылась.

Сергей затаил дыхание, судорожно вспоминая, не наследил ли где? Не сдвинул ли ковер, не оставил ли следов на полированном паркете?

Застыв в одном положении, практически не дыша, мужчина мог видеть только ноги неизвестного. Тот молча зашел, некоторое время потоптался на месте, а затем, со словами: "Ах вот оно где! А я думал, потерррял…" подошел к самой кровати. Сергей, при желании, чуть вытянув голову вперед, смог бы коснуться носом его сапога. Но делать этого, само собой, не стал.