Даже если простой человек, работающий всю жизнь в поле, проходил всевозможные тренировки и обучения воинскому ремеслу, даже если удача этого человека была на высоте, и он успешно выжил после десятков военных конфликтов, принимая в них непосредственное участие, а личность его обрастала слухами и легендами, он всё равно, не смотря ни на что, был всего лишь простым человеком.

Да, всё было именно так. Армия и сотни боёв не делали из человеческого ничтожества, неуязвимого бога, всё вышеперечисленное давало лишь полезный опыт, с огромной долей самопознания, а также верой, верой в собственные возможности, преодолев страх, любой был способен на великие дела, но никто не отменял трудностей на пути к их свершению, солдат не приобретал выносливость и волю физическую, он, скорее, психологически мог воспринять ту или иную трудность куда более гладко, нежели нетренированный человек.

Тело человека имело куда более узкие границы, нежели разум, который тренировали, чтобы игнорировать достижение этих самых границ, а другими словами, просто терпеть и не сдаваться, не было сверх сил, не было выносливости тела, и невероятной силы в толстых отработанных жилах, было лишь сухое терпение, на котором держались страны, и с помощью которого скреплялись сломанные в бою конечности.

Марка нисколько не заботило то, что он не мог даже сейчас встать с кровати, куда больше его волновала обстановка внутри, и за пределами стен города, которая становилась всё хуже и хуже. Проигрыш всегда определял тот, кто первый сдаётся. Во многих вероятностях, нашему герою уже следовало бы принять поражение, и сдаться войску Мидгарда, дабы остановить бессмысленное кровопролитие, но по каким — то причинам, Марк всё же решил продолжить сражение, слишком многое могло произойти, дабы переломить ход сражения, и то, что враг прошёл за городские стены ещё не означало, что сражение было проиграно, всё ещё оставались те, кто мог сражаться, и, судя по системным окнам, воины Колхиды продолжали борьбу на самых разных участках, многие всё ещё пытались замедлить лаксоские войска у стен, тогда как другие организовывали остатки ополчения, переводя их в наземный режим, и через ближайшие скопления союзников, отступали ко дворцу Марка, где можно было занять ещё один рубеж обороны.

[Потери: Среди личного состава — 761 человек(а).

Расширенные данные…

Пало: около 300 лучников; около 200 бойцов королевского полка; около 300 воинов…

…Потери ополчения к определению не подлежат, ошибка идентификации коэффициента боеспособности…]

Чтож, ещё не всё было потеряно, почти треть армии ещё сохранило свою боеспособность, тогда как павших оказалось через — чур много, и это могло послужить только во вред боевому духу оставшихся в живых, защитников.

Солдаты отступали к центральным постройкам города так быстро, как только могли. Нортинг отступал вместе с основным отрядом, оставив нескольких отважных воинов прикрывать отход от северной стены, и хоть им удалось основательно потрепать врага, в том месте, их потери от этого меньше не стали. Фактически, вражеские отряды получили куда большие повреждения, за всё это время не сумев компенсировать бонуса от колхидских укреплений, с их стороны потери составили почти полторы тысячи человек! Но, как показывала система, оставшиеся в живых полторы тысячи с лёгкостью сметут при теперешних, почти равных условиях, остатки отрядов защитников королевства.

— Ваше величество! Король Марк!! — ворвавшись в комнату нашего героя, взволнованные стражники застали того в приподнятом состоянии. Марк сейчас уже собственными силами оделся, и даже произвёл несколько самостоятельных шагов, при этом опираясь о край небольшого столика, а его злобный взгляд косил на застывших в испуге, врачевателей, что не смели и слова произнести, просто на время слившись с интерьером.

Видимо, Марк изрядно потрудился, дабы никто ему не препятствовал, так что, видя злобное лицо короля, воины не посмели ничего ему противопоставить. — …Король, оборона стены пала, наши силы группируются вокруг дворца, какие будут указания? — взволнованный тон стражника означал полное подчинение, а также загнанность в тупик столь плачевной ситуацией, полное падение города было лишь вопросом времени, а непродолжительное молчание Марка лишь заставило второго стражника не удержать язык за зубами.

— Прикажите ли сдаваться? — этот вопрос никто не осмелился бы озвучить, хотя он и был у всех в голове, перед королём предложить прямую капитуляцию… здесь нужно в крайней степени не дружить с нервами, но ситуация располагала к душевным расстройствам на почве нервозности, так что, подобное поведение солдата, можно было объяснить.

— Нет. — внезапно отрезав, Марк взглянул на второго бойца — Приказываю занять круговую оборону, в атаку не идти, сдерживать врага столько, сколько получится, раненых относить во дворец, возьмите остатки смолы и подожгите подходы к ступеням, это даст больше времени, и пока лучники будут вести обстрел, прикажите воинам не высовываться из — за укрытий, сохраните свои жизни как можно дольше. — Марк сказал это словно на одном дыхании, но на самом же деле он обдумывал сейчас каждое своё слово, покуда стража недоумевала от безумия и настойчивости правителя. В текущем состоянии наш герой не смог бы сбежать из битвы без чьей — либо помощи, но вот самыми приближёнными, на данный момент, к королю были телохранители, и стражи дворца, к их помощи Марк не прибегал, а это значило, что бежать он действительно не собирался, и оборона города продолжала стоять.

— Есть!

— Есть!

Неизвестно по какой причине, но всё же немного воодушевившись перед собственной смертью, воины собирались уже покинуть нашего героя, дабы передать приказ остаткам командования войск, как внезапно — Эй! Кто из командующих армии ещё жив? — Марк только подумал, что не могло не остаться никого, в таком случае, ему бы пришлось выйти на поле боя, иначе приказы в критический момент могли спасти жизни солдат, а следственно, отсрочить падение королевства.

— Генерал Амадеус Нортинг, Спелли Олтири, и ещё два командира мелких формирований, ваше величество. — тут же развернувшись обратно, отчитался боец куда более воодушевлённо, нежели чувствовал себя наш герой, что лишь кивнул стражу, отпуская его, а сам же в этот момент осознавая, как же на самом деле рад, Амадеус остался жив, а значит, ещё не всё потеряно.