– Всё в порядке, Агния, – обрывает он. – Ты очень красивая. – Григорий указывает подбородком в сторону двери, давая понять, что нам пора.

Вроде ничего такого не сказал, а под кожей разливается тепло. Как он смотрел на меня… И это его: «Ты очень красивая»… В сознании тут же возникает воспоминание о ночи. При первой встрече я даже подумать не могла, что в этом внешне сдержанном и молчаливом мужчине столько скрытой чувственности и нежности.

В лифте Шахов кладет ладонь мне на талию и привлекает к себе. Я чувствую его губы на шее и легкий поцелуй.

– На ужине будет много людей. Если вдруг заскучаешь или кто-нибудь начнет приставать, сразу скажи мне. Когда я погружаюсь в рабочий процесс, то теряю счет времени и могу забыть, что пришел на вечер со спутницей.

А вот это почему-то было обидно. Как будто меня на место поставили.

Приподнимаю уголки губ и киваю, не показывая, как на самом деле задета его словами, что про меня забудут сразу же, едва переступив порог ресторана.

Переговоры длятся почти три часа. Вопреки ожиданию, что буду скучать, вовлекаюсь и делаю пометки в голове, прекрасно понимая, о чем ведется речь. Еще бы все участники говорили на русском языке, а не на английском, и я бы усвоила в два раза больше информации.

– Ну как? Не заснула от скуки? – интересуется Григорий, когда мы спускаемся на парковку, чтобы отправиться в ресторан, где продолжится общение с его будущими партнерами.

– Нет, было очень интересно. Только смущает, что все эти мужчины были без своих спутниц, я среди вас единственная женщина, не считая переводчицы в бордовом костюме, которая не сводила с тебя взгляда. Кстати, вы с ней знакомы?

– Впервые вижу, – пожимает плечом Григорий и углубляется в свой телефон.

Разговор между нами не клеится. Вернулся трудоголик Шахов, и завладеть его вниманием – почти невыполнимая задача. Я достаю из сумочки сотовый и тоже погружаюсь в него. Спрашиваю у Нины в сообщении, как там бабуля. Артёмова заверяет, что у них все хорошо.

Собираюсь уточнить у Григория, на сколько дней мы в Арабских Эмиратах, но не успеваю. Шахову звонят. Он просит водителя заехать в отель и почти час проводит за закрытой дверью, обсуждая с кем-то на повышенных тонах пожар на одной из своих строительных площадок.

– К сожалению, отдых придется отменить, – говорит Григорий, появляясь в гостиной. – Завтра утром у нас самолет. Мне нужно вернуться в Москву.

Вот и ответ на мой вопрос. Собираюсь спросить о подробностях случившегося, но Шахов не дает мне и звука произнести:

– Если ты готова, поехали.

Всем своим видом Григорий дает понять, что разговаривать на эту тему мы не будем.

В ресторан едем в тишине. Шахов всю дорогу сидит с закрытыми глазами и напряженно дышит. Я же думаю о том, что после возвращения и меня ждут проблемы с Монастырским, который захочет как-нибудь образом помешать моим будущим сделкам. А что, если пожар на стройке у Шахова – его рук дело?

– Я задам всего один вопрос. Можно?

Григорий открывает глаза и поворачивается.

– Твои проблемы ведь не из-за нашего сотрудничества? – озвучиваю то, что не дает покоя.