— Когда я уезжала из Соединенных Штатов, она сама посоветовала мне устроиться в этой квартире, которую у нее хватило благоразумия сохранить за собой. Я ей за это очень признательна. Подумайте, где бы я, приехав в Париж, смогла быстро найти хорошее жилье? У Иды есть качество, которое нельзя у нее отнять, — вкус. Я не обнаружила ни одной несуразицы в интерьере этих комнат и чувствую себя здесь как дома.

Жофруа не нашел что ответить, сознавая, что имел возможность оценить это жилье задолго до ее приезда.

— Моя мать оказала мне и другую ценную услугу, поручив присматривать за квартирой своей верной Лиз: она просто настоящее сокровище!

— Вы хорошо уживаетесь с ней?

— Можно сказать, я ее просто не ощущаю. И это хорошо. Лиз действительно очень сдержанна и неболтлива.

— Но о своей бывшей хозяйке она с вами иногда беседовала?

— Она действительно попыталась это сделать на второй день после моего приезда… Однако я ей дала понять, что терпеть не могу сравнений, и она больше не настаивала. Впрочем, что бы я могла узнать нового о моей матери? Только то, что «мадам принимала гораздо больше гостей, чем мадемуазель», что «мадам редко просыпалась до обеда и никогда не возвращалась раньше двух-трех часов ночи» или что «мадам умела лучше составить меню»?

— Лиз вам ничего не говорила обо мне?

— С какой стати! Может быть, то, что я скажу, разочарует вас, но, видимо, вы были для нее всего лишь одним из завсегдатаев мадам. Конечно, если бы утром я ее предупредила, что господина, который за мной заедет, зовут Жофруа Дюкесн, это, может быть, и воскресило бы в ней какие-то воспоминания… У нас в США не принято держать прислугу в курсе своих дел: им прилично платят за добросовестное исполнение обязанностей, а остальное их не касается.

— Это хорошее правило. Однако мне кажется, что Лиз не очень жалует меня.

— Вас, Жофруа? Какая глупость!

— Она меня часто здесь видела, но, несмотря на это, мы никогда не испытывали симпатии друг к другу. Такое впечатление, что эта угрюмая женщина искренне ненавидела всех приятелей Иды.

— На ее месте я вела бы себя так же. Общеизвестно, что моя мать окружала себя довольно странными личностями.

— В таком случае почему вы меня принимаете?

— Но вы совсем не такой… Так куда же вы меня сейчас поведете? Просто обожаю маленькие бистро на левом берегу Сены…

— И там, кстати, открылось новое заведение, довольно уютное.

— Выпьете еще на посошок?

— Нет, спасибо.

— Тогда подождите одну минутку — я только возьму меховую накидку. Весенние вечера в Париже прекрасны, но довольно прохладны.

Оставшись один в комнате, Жофруа огляделся. Да, тут все было как прежде, кроме одной детали… На круглом китайском столике слева от дверного проема когда-то стояла прекрасная фотография Иды. Это была совсем юная Ида, какой он ее никогда не знал, и очень схожая с только что вошедшей в его жизнь Эдит… Фотография исчезла.