– Иви и Джесс, но, кажется, я приехала раньше них.

– Превосходно! Тогда вы принадлежите мне. Видите вы обветшалого старого джентльмена, позирующего под портретом миссис Сиддонс[19]?

Стремительно влюбляясь – безнадежно, но платонически – в Руфуса, Делия с интересом посмотрела на указанного пожилого, любезного и изящного человека.

– Я чувствую, что мне следует его знать, но его имя не приходит мне на ум.

– Роджер Дартмонт, который скоро будет петь у нас партию короля Кофетуа.

– Тот самый Роджер Дартмонт! – У нее отвисла челюсть. – Я не знала, что он такой… э… пожилой.

– Это подлинно он, очаровательная Делия. Бог разбил его форму на миллион кусочков, затем явился Люцифер и снова склеил их вместе, но в той же манере, в какой Исида склеила Осириса – невозможно найти фаллос.

Делия хихикнула.

– Это проблема, если его имя Роджер[20]. – Взгляд Делии скользнул дальше. – Кто эта леди, что выглядит как лошадь, поедающая яблоко сквозь изгородь из проволочной сетки?

– Ольга Тирни. Одна из жен, моя дорогая. Ее муж – продюсер бродвейских постановок, включая и того недоноска, над которым мы работаем сейчас. А вон и он, тот, что в смокинге и похож на жокея. Они раньше жили в Гринвиче, теперь у них один из островов неподалеку от нашего мыса Басквош. – Подвижные черные брови Руфуса выгнулись дугой. – Роскошное место – или стало бы таковым, если бы Ольга не была такой пресной. – Он понизил голос: – Ходят слухи, что Боб Тирни неровно дышит к несовершеннолетним девочкам.

– Остров, – задумчиво проговорила Делия, – подошел бы превосходно.

Что-то в ее тоне побудило глаза Руфуса цвета хаки настороженно метнуться к ее лицу.

– Превосходно? – переспросил он.

– О, уединенность, звуковая изоляция и все такое, – туманно ответила она.

– Восхитительная Делия, чем зарабатывает себе на жизнь упоительно одетая дама с оксфордским акцентом в городке Лиги плюща?[21]

– Ну, она может обсуждать Шекспира со студентами последнего курса Чабба, или заправлять элитным борделем, или работать с электронным микроскопом, или… – Широкая улыбка расцвела на ее лице, когда она сделала драматическую паузу. – …она может быть сержантом отдела убийств в полиции Холломана.

– Фантастика! – воскликнул он.

– Я не под прикрытием, дорогой Руфус, но я также не афиширую свою профессию, – сурово сказала Делия. – Ра вы можете сообщить, но я бы предпочла быть для всех остальных… о, хозяйкой элитного борделя или специалистом по Шекспиру. Как только люди узнают, что я коп, они занимают оборонительную позицию и автоматически цензурируют свой разговор. Были бы вы так откровенны, если бы знали?

На лице Руфуса появилась медленная улыбка.

– Грешным делом, вероятно, да. Я имею достойную сожаления склонность высказывать то, что думаю. Ну не превосходно ли это выражение? Я, как попугай, собираю способы высказывать всякое. Но если серьезно, буду нем, как могила. Однако ваша привлекательность растет с каждой новой порцией информации, которую вы мне скармливаете. Я обожаю необычных людей! – Его лицо изменилось. – Вы здесь по работе?