– Если Рошек уволил тебя в гневе, быть может, примет обратно, когда поостынет.

– А я откажусь! Мне нравилась та работа, конечно, пока я не встретил его. Тебе надо бы видеть, как он на меня орал, видеть эти болячки по всему его лицу, огромные бородавки на носу и руках, сломанные желтые зубы, испарения и зловоние, исходящие от него, зеленую серу, сочащуюся из ушей... Работать на него снова? Ни в коем случае. Нет, даже если бы он дал мне внушительную прибавку.

– Потому ты и решил упиться в стельку, так?

– Собираюсь стать профессиональным игроком в пул. Этаким энтузиастом, переезжающим из города в город. А ты со мной за компанию. Будешь снабжать меня простачками, а я уж состригу с них денежки. Джанет, это будет удивительная бродячая жизнь! Мы только вдвоем, одни на открытой дороге!

– У меня идея получше. Приходи сегодня вечером с какой-нибудь зеленью. Я подогрею что-нибудь на обед, а попозже поглажу тебя по головке.

– Великолепная перспектива!

В середине дня Герман Болен сумел выбраться из зала заседаний и позвонил по телефону. И снова ему ответили, что о Джефферсе так ничего и не слышно.

– А Чака Дункана случайно нет поблизости? – спросил Болен, подумав, что молодого инспектора можно бы отправить в нижнюю галерею посмотреть, не стряслось ли там что-нибудь.

– Чак уже ушел совсем, – ответил инженер с электростанции. – Думаю, собирается порыбачить на озере весь уик-энд. Мне что, попытаться разыскать его?

– Нет, в этом нет необходимости. Просто проверьте, чтобы мистер Джефферс звякнул мне, как только появится.

Болен вернулся в зал заседаний и снова сел между Рошеком и Филиппи. Стол был покрыт чертежами, картами и экономическими отчетами, но Болену было трудно сосредоточиться на предмете обсуждения – наиболее дешевом варианте надстройки Секвойской плотины. Было только три часа, так что, если Ларри уехал в Сакраменто, забыв о своем обещании перезвонить, он вряд ли еще вернулся. А между тем беспокоили и более неотложные проблемы, которыми следовало заняться, и одна из них – неучастие Рошека в обсуждении. Он приехал на час позже и казался странно подавленным. Временами закрывал глаза и лоб. Болен и сам почти ничего не внес в дискуссию, разве что несколько глубокомысленных взглядов и уклончивых пожатий плечами. Славу Богу, Филиппи проделал свою домашнюю работу и теперь выдвигал альтернативы, хорошо подкрепленные фактами. Запутанность его анализа пока что не позволяла инженерам из компании Эдисона заметить, что оба начальника Филиппи по фирме «Рошек, Болен и Бенедитц» только занимали кресла. Рошек ожил и достаточно долго объяснял, что если рентабельность новых турбогенераторов, которую рекламировала компания «Мицубиси», окажется реальной, то было бы более чем практично оснастить Секвойскую ГЭС гидроаккумулирующим насосом. Мысль отличная, но, к сожалению, она была уже тщательно обсуждена до приезда Рошека. Инженеры из компании Эдисона выслушали его почтительно, а потом вернулись к проблеме минимального воздействия на окружающую среду во время строительства. На самой строительной площадке глины не обнаружено, и, если не удастся найти ее где-нибудь поблизости, придется соорудить длинную дорогу для транспортировки, чтобы оправдать свой гонорар консультанта в сотню долларов за час. Болен предложил, что стоило бы изучить рентабельность доставки глины ленточным транспортером, в особенности если карьер будет расположен выше точки разгрузки. Он напомнил собравшимся, что во время строительства железнодорожной насыпи через озеро Грейт-Салт наклонный транспортер, оснащенный генераторами, вырабатывал достаточно энергии, чтобы обеспечить работу землеройных машин с электроприводом.

Ровно в два часа дня Фил снова позвонил Джанет и сообщил:

– Я передумал. Не собираюсь становиться бродячим мастером пула. Уже проиграл три доллара и думаю, что пижон, с которым играл, – просто мошенник из Хошимилько. Я сломал бы ему большие пальцы, если бы он не был таким громоздким ублюдком. Джанет, хочу проверить там эту утечку сегодня же вечером. Собираюсь съездить на машине на север Калифорнии. К этой плотине. По междуштатской дороге номер пять смогу добраться туда часов за семь-восемь. И не пытайся отговорить. Все, что у меня есть в жизни, кроме собственного здоровья и твоего номера телефона, это компьютерная программа, которую величайшие в мире инженеры считают куском дерьма. Хочу своими глазами увидеть ущелье Сьерра. Попытаюсь проникнуть в дренажные галереи. Если там ничего плохого нет, что ж, ладно, тысяча извинений. Ну что они смогут со мной сделать, если попытаюсь доказать, что там кое-что не в порядке? Меня все равно уже уволили. Если внутри просачивается слишком много воды, что тогда окажется куском дерьма? Дамба или моя программа? Я или Рошек?

– Твоя первая идея мне понравилась больше.

К тому времени, когда конференция в Южно-калифорнийском отделении компании Эдисона закончилась, движение на Голливудской автостраде заметно поубавилось. Герман Болен легко перестроил свой «Мерседес-300СД» в скоростной ряд. Он высадит Рошека у его дома в Беверли-Хиллз и вернется на работу, чтобы привести в порядок кое-какие бумаги перед уик-эндом. Одно из неотложных дел – как-то решить проблему с Джефферсом, даже если придется звонить по больницам. Теодор Рошек был надежно пристегнут к сиденью рядом с ним. Рошек пользовался ремнем безопасности, только когда ездил с Боленом, – это был способ показать компаньону, что он не одобряет его неуместно лихаческих замашек.

– Твой облик обычно выражает благоразумие и пристойность, как и должно быть, – сказал он как-то Болену после одного случая. – Только за рулем ты становишься ненормальным, как подросток. Думаю, ты был бы счастливее, избрав профессию летчика-испытателя, а не инженера.

Болен мог бы отплатить Рошеку, подчеркнув, что и его облик не мешает несколько улучшить. Серая фетровая шляпа, которую он всегда носит, делает его похожим на персонаж старого фильма Хэмфри Богарта. Не охаивая шляпы впрямую, Болен как-то предложил купить новую. Рошек отказался, заявив, что шляпа, которая у него уже есть, прекрасна.

– Она вроде моего старого друга, – пояснил он, – так же, как и мой счастливый амулет.

– Только не упоминай о счастливых амулетах при наших клиентах, – ответил Болен и совсем уж юмористически подумал про себя: потому что они могут захотеть, чтобы мы использовали аппаратуру и методы более практического свойства. – А как прошла беседа с Крамером? – спросил Болен, желая поддержать разговор, а заодно и удовлетворить свое любопытство. – Впечатляющий молодой человек, не правда ли? Все еще немного с молоком на губах.

Рошек, всецело поглощенный своими мыслями, снова пристально взглянул на Болена.