Катя выскочила на улицу, закурила. Почему это приходит бесконтрольно? Ей же еще работать до самого вечера! Что это вообще такое? Ерунда какая-то, несвязные обрывки, но это чувство дикого ужаса, этот страх, от которого даже сейчас долбит в висках.
– У тебя запой, что ли? – Оператор тоже вышел покурить. – Катюх, ты если простыла…
– Нормально. – Катя собиралась наврать что-нибудь успокоительное, но внезапно зазвонил телефон.
Катю передернуло – номер начинался с кода родного городишки. Это что-то плохое. Может быть, мать? Или Нина? Нет, как бы Нина ее нашла?
– Екатерина, здравствуйте, с вами говорит следователь районной…
Катя обмерла.
В проеме двери стояла мама и смотрела. Лицо у нее было настолько злое, что Нина тут же выскочила из-под Вити, который не понял, что произошло, и запахнула халат.
– А ну пошел отсюда, сучонок мелкий! – Мама шипела.
Она схватила Витю за шиворот рубашки и резко дернула на себя. Он от рывка слетел с кровати, оказавшись на корточках, и изумленно осмотрелся, не понимая, почему все так быстро изменилось.
– Пошел отсюда, я сказала! Я тебя еще раз около нее увижу, я на тебя в милицию заявление напишу! Чего встал? – Витя и вправду встал.
Мама выпихнула его из комнаты, всучила ему учебники, вытолкнула из квартиры и громко захлопнула за ним дверь. Нина сидела в той же позе – случилось что-то до такой степени ужасное и непоправимое, что даже двигаться было страшно. Мама заглянула в комнату:
– Трусы надень, шлюха. Я думала, хоть младшую вырастила, а она туда же! Вслед за своей сестрой в проститутки собралась? Как она, на трассе сдохнуть хочешь?
– Катя не проститутка, – выдавила из себя Нина. – Почему ты говоришь…
– А где она? Где? Ясно, как такие кончают! Я тут горбачусь с утра до ночи, а она у меня под носом! Ни стыда ни совести!
Нина торопливо натягивала трусы.
– Ты спала с ним? Спала?
Мама больно схватила ее за плечо и развернула к себе:
– Говори!
– Нет. Мы только первый раз, и то не успели.
Мама вдруг залепила Нине увесистую пощечину. Нина от неожиданности даже не заплакала, а так и стояла, прижимая руку к горящей щеке.