– От любой, – последовал ответ, – волк, медведь, рысь, свинья, нехороший человек. Девочки будут собирать грибы, а ты их будешь охранять.
– Гуг понимать, – сказал парень, расправив широкие плечи, – пусть они не бояться – Гуг их защитить.
– Молодец, Гуг, – сказал Петрович и повернулся к девочкам, – а вы, красавицы, далеко не расходитесь, будьте все вместе, чтобы нам потом не пришлось искать вас по всему лесу.
С собой в качестве тары под грибы он дал им два чисто вымытых ведра и два мешка из-под картошки со склада.
«А вообще, – подумал он при этом, – надо было бы наплести корзин из ивы, раз уж наступает такой перерыв в основном производстве.»
Отправив эту компанию в лес, Петрович вернулся к своей работе по распиловке кровельной доски и занимался ею до половины шестого. Потом и у него тоже наступил кризис занятости – все подготовленные брусья были уже распилены. Еще около часа он вместе с полуафриканками потратил на установку последней двери в сушилку для дерева и двух наружных дверей в семейном общежитии. Следующей работой была сборка каркаса стеллажей для сушки досок и брусьев. Экономить на дереве при этом он не собирался. Брус на каркас должен был пойти двадцатка, целиком выпиленный из бревен второй категории. Вот их-то отбором и нарезкой главный строитель клана Огня и занялся с помощью своей бригады полуафриканок.
Незадолго до заката вернулись ходившие по грибы девочки, с натугой, по четверо, волочащие два набитых мешка. Еще два наполненных доверху ведра несла Лиза. Тихая охота удалась, но при этом вождь подумал, что дай он им три мешка – они набили бы три, если бы дал четыре, то четыре, а Лиза рассказала, что грибов сейчас в этом лесу видимо-невидимо – наверное, оттого, что здесь их никто и никогда не собирал.
Но Марина Витальевна вечером несколько остудила его пыл, сказав, что грибы – это, конечно, хорошо, но их пищевая ценность невелика, а усвоение содержащихся в них питательных веществ затруднено из за наличия фунгинина (грибного хитина). Для того чтобы превратить грибы в более-менее полноценный продукт, их сперва требуется высушить, а потом растолочь или размолоть в порошок, который затем можно использовать для приготовления супов и соусов. Вот тогда можно будет сказать, что время, потраченное на сбор этих грибов, не прошло впустую.
При этом Петрович подумал, что отдельная сушилка для грибов была бы слишком эпичным сооружением, но вот в сушилке для дерева под потолком вполне можно устроить какие-нибудь крючки для растягивания унизанных грибами гирлянд или подвешивания небольших плетеных корзин.
28 августа 1-го года Миссии. Понедельник. Пристань Дома на Холме.
За завтраком Сергей Петрович решал вопрос, к кому на ближайшие восемь дней определить остаток Лизиной бригады. Вариантов было три. Или к Марине Витальевне – еще раз прополоть огород, или к Ляле в швейную бригаду – ускорить процесс переодевания полуафриканок, или к Антону Игоревичу – в темпе вальса лепить сырцовый кирпич, пока позволяет погода.
Решение вышло компромиссным. В первой половине дня все восемь девиц пропалывают огород, после обеда четверо и Лиза идут на кирпичный завод, а остальные четверо присоединяются к швейной бригаде. Шить, шить и еще раз шить. Пусть машинка по коже только одна – так не все же там шьется на машинке; а если шить кожу вручную, это означает, что ее предварительно надо колоть шилом, а это удваивает количество работы.
Придя к себе на стройку, Сергей Петрович, не откладывая в долгий ящик, в первую очередь полез делать кровлю общежития. Дело привычное и уже знакомое, только была в нем и своя тонкость. В середине – там, где позже наверх выйдут дымовые трубы – кровельные доски и нащельники всего лишь наживлялись на тонкие нагеля с расчетом на то, что после завершения работ над отопительной системой они будут сняты, чтобы можно было вывести наверх трубы, а потом уже снова капитально уложить тесовый настил. Времени на укладку кровли семейного общежития у Сергея Петровича, Валеры, Алохэ-Анны и работавшей на подаче прочей полуафриканской бригады ушло ровно до обеда.
На обед был свиной суп с картошкой, зеленью и пропущенными через мясорубку для лучшего усвоения белыми грибами. Дух от котла стоял такой, что от одного запаха начинала капать слюна, а желудок бился в истерике с криком: «Дайте мне этого немедленно и побольше!». Женщины и девочки наворачивали ложками так, что только стоял стук. То одна, то другая подходили и просили добавки, и добрая повариха никому не отказывала. Все равно, при этаких нагрузках никто из них не потолстеет.
Подкрепившись, Петрович вместе со своей бригадой вернулся в цех и окунулся в дальнейшую работу. У него и Алохэ-Анны на очереди был монтаж черного потолка в бане, а Валера получил команду приступать к изготовлению форточек для семейного общежития.
Черный потолок в бане промелькнул, как будто его и не было. Для сравнения – на бане его площадь пятнадцать квадратов, а на общежитии – сто восемь. Сразу после этого Петрович распорядился, чтобы полуафриканки месили глиняно-опилочную смесь на утеплитель, а сам начал устанавливать на каркас крыши лаги. Около трех часов дня у него закончилась и эта работа. Сразу же после него наверх залезли две полуафриканки. То, как девочки Лизы кладут утеплитель, они видели, а остальное было лишь делом сноровки.
Пока они бегали с ведрами от глиняной ямы и обратно, Петрович присоединился к Валере, и к четырем часам вечера у них уже были готовы три форточки из десяти необходимых. Потом подошла Алохэ-Анна и сказала, что они закончили. Поднявшись на три ступеньки по приставной лестнице и заглянув наверх, вождь убедился в правдивости ее слов. Утеплитель лежал ровным, достаточно толстым слоем, и активно сох.
Женщина ожидала его внизу.
– А что это быть, такой маленький, шаман Петрович? – с интересом спросила она.
– Это, – сказал тот, – будет такое место, где мы будем всех вас раздевать догола, а потом мучить горячей водой, паром, березовыми и дубовыми вениками и едким мылом по голове. Так что готовься, моя любимая темная жена.