— Роми, — я вздрогнула, когда услышала свое сокращенное имя из его уст. Он впервые назвал меня так… интимно.
Он говорил, находясь так близко от моих губ, почти касаясь их. На миг мне показалось, что он не в силах от них оторваться.
— Ты готова? Готова стать моей?
Чего было больше в его вопросе: ожидания, интереса, страсти? По крайней мере, угрозы я не почувствовала. И внезапно поняла — зачем оттягивать неизбежное? Даже если бы все сложилось иначе, и моя семья сама позаботилась о моем браке, он был бы таким же договорным. Без чувств и даже намека на романтику. Единственное, на что могла рассчитывать — это уважение и доверие к мужу. Потом, со временем. Сейчас же, я не знала генерала настолько хорошо, чтобы доверять и уважать. Но я его опасалась и видела, на что он способен. Убив Клариссу, он поступил ужасно. Но он защитил меня и мою семью. О, Пресветлый, неужели я пытаюсь пробудить в себе к этому мужчине чувство благодарности?
Старк внимательно наблюдал за мной. Казалось, что он читает мои мысли и эмоции. Я покраснела, осознав, что молчание затягивается. Старк ждет ответа и… ничего не предпринимает. Он ждет, терпеливо, его глаза в полумраке поблескивают от сдерживаемых чувств. Но почему-то ему важен мой ответ. Мое согласие. Ему не все равно?
Я посмотрела ему в глаза и тихо выдохнула.
— Да.
Солнечный луч коснулся моей щеки, согревая и развеивая последние остатки сна. Я открыла глаза, потянулась и застыла, вспоминая события прошлой ночи. Тут же зарделась от смущения. Нигде ничего не болело, я не чувствовала неудобства или дискомфорта. До сих пор я никому и никогда, ни одному мужчине не позволяла так к себе прикасаться, так себя целовать. Прислушавшись к ощущениям, с удивлением поняла, что в моих чувствах больше смущения и неловкости, чем стыда. Страха так же не было. Да, я перестала опасаться Старка как мужчину, каким-то внутренним женским чутьем поняв, что он не причинит вреда и боли женщине, с которой так самозабвенно занимался любовью. Он был нежен, предупредителен и сделал все, чтобы наша первая ночь принесла удовольствие нам обоим. Хотя как врач я знала, что у женщин так бывает не всегда.
— Доброе утро, не хотел тебя будить, — я увидела генерала, выходящего из ванной в одних домашних брюках с голым торсом и босого. Его короткие влажные волосы были растрепанными после душа. Он выглядел домашним и совершенно не опасным.
— Вы… — я запнулась, и тут же поправила себя, — ты меня не разбудил.
— Леонар, — добавил он.
Я снова зарделась, вспоминая, как прошлой ночью генерал приучал меня называть его по имени. Приучал довольно странными, но приятными способами, и когда я в конце несколько раз бессвязно прошептала его имя, удовлетворенно улыбнулся.
— Леонар, — повторила я, тут же замечая, как засветились его глаза.
Старк навис надо мной, удерживая свое подтянутое тело на одной руке, привлек к себе и поцеловал. Почти так же жадно, как и ночью.
— Спасибо, — шепнул он мне в приоткрытые губы.
— За что? — удивилась я.
— За ночь, что ты мне подарила. За согласие быть моей.
Снова поцелуй, короткий, который спустя миг превратился в горячий и страстный. Старк оказался сверху, полностью накрыв своим телом. Его руки погладили мои, поднялись выше, до плеч, затем уделили внимание груди. До меня донесся его выдох, а губы обхватили сосок прямо через ткань и слегка прикусили. Я вскрикнула от неожиданно острых ощущений, а генерал, продолжив свое медленное соблазняющее издевательство, занялся моими бедрами, неторопливо стягивая с меня одеяло и поднимая вверх комбинацию.
Когда он вошел в меня, боли больше не было, как и страха. Остались лишь предвкушение и жаркая искра страсти, которую мой муж умело во мне распалял.
А после, когда все завершилось, я с задумчивой улыбкой следила за тем, как генерал встает и натягивает на себя сброшенные брюки. И взвизгнула, стоило Старку резко подхватить меня на руки и понести в ванную.