— Это неправда, что все младенцы выглядят одинаково, — сказала мисс Эймери. — У него было симпатичное личико с острым подбородком, точь-в-точь как у вас. Глаза, правда, отцовские, но в остальном — мамина копия. Даже брови были ваши.

Она внимательно пригляделась к бровям Джоанны.

— Прекрасная форма бровей. Вы их не выщипываете, вам повезло… Я когда-то с этим переборщила. Никогда не делайте этого, не выщипывайте свои! Они начинают сопротивляться… Ной. Когда вы сели в первый самолет, он спал.

Джоанна этого не помнила.

— Когда я шла по проходу к своему месту, вы держали его, просто на него смотрели — и улыбались. Мне стало немного грустно, когда я вас увидела. У меня никогда не было детей. И я никогда не была настолько влюблена.

— А я была? — Джоанна снова заплакала.

— Да! Вы-то уж точно были. Влюбленная женщина и счастливая мать.

Джоанна почувствовала, как изменился ее плач, как тело постепенно успокаивается и расслабляется.

— Когда он проснулся, вы его покормили. Я со своего сиденья слышала, как он зачмокал. Он просто залпом молоко заглатывал!

Она изобразила звук: «Чмок-чмок-чмок!»

— Такой громкий малыш, я даже удивилась! Когда он наелся, вы положили его в люльку, прикрепленную к стене, и пели ему, пока проверяли его подгузник.

— Я пела? Что же я пела?

— «Ведь ты прекрасен…»

— «Готова на все для тебя»[6], - закончила за нее Джоанна.

— Он проспал минут десять, а потом снова проснулся. Должна признаться, после этого он действительно много плакал. Вы чего только не перепробовали. Мне страшно жаль, что я не смогла вам тогда ничем помочь. Все время думаю об этом, до сих пор мучаюсь.

— Я прямо отчаялась.

— Вас можно понять. Он плакал часами. Вы были совершенно измотаны. Я бы на вашем месте уже открыла люк аварийного выхода и вышвырнула его за борт. Нет-нет, конечно, я не всерьез, простите меня. Но этот звук, плач, у любого — и у женщин в особенности — вызывает желание сделать что угодно, лишь бы поскорее его прекратить. На мужчин он так не действует. Для них плач ребенка — это что-то вроде плохой музыки, которая играет у соседей. Этот вот ваш мужчина, например, не очень-то старался вам помочь.

— Правда?

— Когда малыш снова заплакал уже перед посадкой в Мельбурне, он не выдержал и десяти минут — тут же полез за новой дозой лекарства.

На то, чтобы осмыслить эти несколько слов, понадобилась не одна секунда. Все, что мисс Эймери говорила до сих пор, было таким утешительным, что Джоанна оказалась совершенно не готова услышать теперь то, отчего ее мир перевернется.