Каштаны давно распустились, и цветов масса. Но меня ничто не радует! Если бы я могла очутиться в Мелихове и ожидать прилета скворцов — я была бы щислива! Нигде не бываю, а потому никого не знаю! У нас в пансионе всё певицы и один только тощий немец, заменяющий кавалера. Поют немки, француженки, шведки, англичанки и мы с Варей. Вообще утром, когда все упражняются и открыто окно, то почувствуешь себя в аду. Если бы у нас были утки, то они, верно, давно ушли бы, но не на соседний двор, а вон из Парижа! Свои впечатления пробую изобразить на бумаге для Куманина, но бог знает что выйдет [74]. Читать нечего! Одна надежда на «Артиста»! Мне пообещал Плещеев [75] раз высылать «Русскую мысль», но теперь он обо мне забыл, и Вы не напоминайте! Соберемся и выпишем ее как следует вместе с Варей! Потапенко почти не вижу, а не то чтобы ехать с ним в Россию! Он заходит иногда утром на 1/2 часа и, должно быть, потихоньку от жены. Она угощает его каждый день сценами, причем истерика и слезы через полчаса. Он объясняет все ее болезнями, а я так думаю, что просто это все притворство и ломанье! Они на днях едут в Италию. Был у меня Южин, но не застал дома, такая досада! Вообще мне не везет! Кажется, вот достигла того, чего хотела, а тут, как нарочно, и петь нельзя. Я здесь для всех дама — Ваш портрет Варя показала хозяйке как портрет мужа! Та пристала показать, ну и пришлось. Потому пишите мне M-me, a не М-elle, и не сердитесь, что Ваша карточка оказала мне услугу. Ну прощайте, кланяйтесь всем Вашим и пишите! Нет, правда, пишите, дядя, ведь так скучно!
Ваша
А. П. Чехов — Л. С. Мизиновой
Вы упорно не отвечаете на мои письма, милая Лика, но я все-таки надоедаю Вам и навязываюсь со своими письмами, Я в Вене [76]. Отсюда поеду в Аббацию, потом на озера. Потапенко говорил мне как-то, что Вы и Варя Эберлей будете в Швейцарии. Если это так, то напишите мне, в каком именно месте Швейцарии я мог бы отыскать Вас. Я повидался бы с Вами, разумеется, с восторгом» Пишите по адресу: Abbazia, poste restante [77]. Если же Вы дали слово не писать мне, то пусть напишет Варвара Аполлоновна.
Умоляю Вас, не пишите никому в Россию, что я за границей. Я уехал тайно, как вор, и Маша думает, что я в Феодосии. Если узнают, что я за границей, то будут огорчены, ибо мои частые поездки давно уже надоели.
Я не совсем здоров. У меня почти непрерывный кашель. Очевидно, и здоровье я прозевал так же, как Вас.
Поклон Варваре Аполлоновне. Будьте здоровы.
Ваш
Л. С. Мизинова — А. П. Чехову
Сегодня получила Ваше письмо из Вены! Обрадовалась ужасно возможности Вас увидеть! Вчера еще послала Вам в Мелихово письмо и рада, что Вы его не получите! Напишите поскорее, когда думаете приехать сюда, если не раздумаете! Предупреждаю, не удивляться ничему. Если не боитесь разочароваться в прежней Лике, то приезжайте! От нее не осталось и помину! Да, какие-нибудь шесть месяцев перевернули всю жизнь, не оставили, как говорится, камня на камне! Впрочем, я не думаю, чтобы Вы бросили в меня камнем! [78] Мне кажется, что Вы всегда были равнодушны к людям и к их недостаткам и слабостям! Если даже Вы не приедете (что очень возможно, при вашей лени), то все, что я пишу, пусть останется между нами, дядя! Никому, даже Маше, Вы не скажете ничего! Я нахожусь в том состоянии, когда не чувствуешь под собой почвы! И около нет ни души, которая могла бы что-либо посоветовать в беспристрастно отнестись.
Впрочем, никому не интересны чужие горя, и Вы меня простите за то, что я Вам навязываю свое! Может быть, и все не так черно, как мне кажется! Напишите поскорее, когда думаете приехать! Пишите так: Suisse Veytaux, L. Misinoff. Вы что, один? Или с Сувориным?
Ему, более чем кому другому, не говорите о моем существовании! Искала сейчас по карте, где Abbazia, но не нашла! Во всяком случае это не более суток от Монтрё.
Все время здесь было тепло, а эти дни холодно! Снег выпал низко на горы. Я живу в 10 минутах ходьбы от Шильонского замка! Как видите, все прекрасно, но меня ничто не веселит! Как это Вы надумали и собрались поехать за границу! Это меня удивляет! Я тоже кашляю беспрерывно! Но теперь уже привыкла!
Если приедете в Монтрё
Потапенко писал, что между 25–30 сентября тоже приедет, может быть, в Монтрё.
До свиданья.
А. П. Чехов — Л. С. Мизиновой