— Что касается цели моего путешествия, то да. А так. Дядька переяславского князя Ростислава, узнав, что я собираюсь переселяться в Тмутаракань, предлагал поселиться на границе. Но я отказался.

— То есть, тебя зазывают на Русь и ты об этом молчишь?

— А к чему говорить, если я отказался.

— А с чего бы им зазывать тебя к себе?

— Так ведь Тмутаракань тоже Русь. Да, на будущий год ты отправишь туда экспедицию. И я уверен, что русичи ничего не смогут с этим поделать, даже если уже знают об этом. Но сейчас там хозяева они. Так что, вместо одних своих земель, они предложили мне другие, — пожав плечами, закончил Михаил.

— Хм. Действительно. Но отчего же ты отказался?

— Прости государь за прямоту, но от того, что быть с тобой мне выгодней. Они предлагают поселиться на границе с беспокойными соседями. Ты же селишь нас пусть и на границе, но за ней простираются бедные бесхозные земли. К тому же, земля в тех краях плодородная. А ты ведь помнишь, что мои люди пахари, — со всей возможной искренностью, ответил Романов.

— Чем больше я тебя слушаю, тем меньше хочу отпускать тебя от себя, — вдруг выдал Алексей.

В груди Михаила тут же поднялась паника. Вот уж что не входило в его планы, так это оставаться в Византийской империи. Да его тут сожрут! Даже если он будет сидеть в глуши, не высовывая носа. И черт бы с этим. За себя он не боялся. Но ответственность за людей с каждым днем давила на него все сильнее и сильнее. Он-то мог воспринимать происходящее как некую игру, наблюдая за этим словно сторонний наблюдатель. Но для них ведь это реальная жизнь.

— Мне казалось, что ты отправляешь меня выполнять твою волю, с целью на долгие годы вперед. Помимо этого приглядывать за князем Святославичем и обеспечить бесперебойную поставку нефти. Или что-то изменилось? — полностью контролируя себя и не выдавая своего волнения, произнес Михаил.

— Нет. Ничего не изменилось. Я по прежнему считаю твое поручение важным.

— Тогда я ничего не понимаю. Я делаю все, для его наилучшего исполнения.

— Просто я не могу решить, что лучше, отправить тебя в Корчев или оставить при себе.

— Просто реши для себя, что лучше. Получить сейчас пригляд за Олегом и поставками нефти. Причем с дальними перспективами. Даже если пограничники как реальный инструмент охраны границ империи появятся уже после твоей жизни, ты ведь не можешь думать только сегодняшним днем. Или же оставить меня при себе… Признаться, я даже не представляю для чего, — с заминкой закончил Михаил.

— Ты весьма прозорлив. В твоей голове порой рождаются такие идеи, что остается только удивляться.

— И что изменится, государь? Кроме того, что находясь подальше от Большого дворца, я проживу дольше. Ведь ты неспроста стал задавать мне вопросы о Руси. Получается кто-то уже донес на меня. Причем именно так, как выгодно ему, сказав, что я принял предложение Великого князя и собираюсь предать тебя. Не получилось сейчас, получится в другой раз. Я не желаю участвовать в дворцовых интригах. Я готов служить и трудиться, но возиться в этом клубке ядовитых змей… Уволь, государь.

— Вот значит как ты о моем окружении.

— Ты и сам знаешь, что это так.

— Знаю, — вздохнув вынужден был признать император. — Как у тебя дела с переездом?

— Главное, что я знаю, куда буду перебираться. Теперь нужно готовиться, — Михаил многозначительно посмотрел на императора.