– Обычно просят голову, – попытался я сострить, но безуспешно.

– Сбор информации – это твоя задача, – невозмутимо пояснил настоятель. – Хочу знать обо всем, что происходит в городе и окрестностях.

– Понимаю. А взамен?

Старик усмехнулся и выложил на стол золотой.

– Будешь получать раз в месяц.

Я взял монету и, попробовав на зуб, сунул в карман.

– Только информация?

– Если потребуется что-то еще, я сообщу. По рукам?

Один золотой – это в полтора раза больше, чем я получил за предпоследний заказ. А его не назовешь легкой прогулкой. Здесь же мне предлагали заняться тем, что я и так делал ежедневно – держать глаза и уши открытыми, фильтруя треп на предмет ценной инфы. Отказываться от солидной прибавки к скромному ежемесячному доходу было бы глупо. С другой стороны, я прекрасно понимал – за одну только информацию столько не башляют, и «что-то еще» обязательно потребуется. Но разве это повод для переживаний?

– По рукам.

Следующим утром мне вручили изъятые вещи – почищенные, с правленой кромкой, – адрес связного, пароль-отзыв и без лишних разговоров отправили в Арзамас.

Удивительное дело – за прошедший месяц я успел соскучиться по Валету. Кто бы мог подумать. Старый говнюк занял место в моем сердце. Эта мысль веселила меня всю дорогу от западных окраин до дома. Не терпелось поскорее увидеться с единственным родным человеком. Как он меня встретит? Что скажет? Небось похоронил уже, а тут – раз! Ебать! Счастье-то какое. Только бы замки не сменил…

Повезло, ключ без проблем вошел в скважину и повернулся, приведя в движение диски. На замках мой «родной человек» никогда не экономил. С таким механизмом возни – будь здоров, вплоть до высверливания. Что ж, раз не сменил, значит, не ждет.

– Фара! Где, бля, шляешься?! – Валет стоял посреди комнаты в одних трусах и с половой тряпкой в руке, злой как черт, но при моем появлении выражение его лица резко изменилось. – Ты?

Трудно придумать вопрос глупее. На какой ответ можно рассчитывать, задавая его? Вот и я не нашелся, что сказать. Да это было и ни к чему. Думаю, Валет все понял.

– Сученок, – он бросил тряпку, расправил плечи и усмехнулся.

Короткая очередь пресекла его грудь по диагонали, от печени к сердцу. Кровь смешалась с грязной водой из опрокинутого ведра и потекла к моим ногам. Помню, как невольно сделал шаг назад, когда край розовой лужи коснулся подошв.

Сожалел ли я о содеянном? Нет. Ощущал ли потерю? Пожалуй. А еще в тот день я дал себе зарок, что никогда и ни при каких обстоятельствах не окажусь перед лицом смерти в одних трусах.

Фара, вернувшись, конечно, закатил скандал, но, взяв себя в руки, отнесся к моему решению с пониманием. Мы зарыли Валета на том же пустыре, что и Репу. По-моему, даже рядом, в нескольких метрах. Хотя могу ошибаться, ни креста, ни камня там нет.

Перед тем как предать тело наставника земле, я отрезал ему с правой кисти большой палец. Где-то читал, что воины северного народа, называвшего себя викингами, отрезали большие пальцы поверженным врагам, чтобы те в загробном мире не могли встретить их с оружием в руках. У меня было не так уж много мертвых врагов, встречи с которыми я опасался, но Валет, без сомнений, относился к таковым. Он стал первым в моей коллекции.