— Вы за монстром? Ух! Наконец-то кого-то прислали! Но не ожидал, что тебя. Повезло! В больших городах военные раз и накроют любого. Они там аномалии опечатывают, чтоб людей рядом не было. Червоточины тогда не такие активные, они ж энергию любят, Героев рядом нет, людей тоже не подпускают. Тогда ещё ничего, затихает. Но то в больших городах, а у нас, — он развел руками…

Его речь была сбивчивой, почти бессвязной, скорее всего, от волнения и радости, но впечатление он производил положительное, даже несмотря на воровство.

— Сам видишь, ничего не изменилось, как жили в жопе, так и живём.

Полупустые прилавки затенённого замшелого закутка рынка, по всей видимости, больше всего ассоциировались у парня со родным городком.

Любопытные мужики уже не стесняясь начинали обступать нас, понимая, что происходит что-то выбивающееся из привычного ритма жизни.

— Это, — начал один, — милок, ты из этих, что ли? Герой?

— Некогда нам, папаша, — отрезал я, хлопнув пацана по плечу. — Пора нам уже.

Не хотелось терять время на разговоры, и не хотелось, чтобы тут собралась толпа. Я натянул кепку, накинул капюшон.

— Пойдём поедим, что ли, — скомандовал воришке. — И улов забери, вернём.

— Ну-у-у… — расстроился он, но спорить не стал, поднял трепещущую рыбину и сунул опять подмышку, ухватив покрепче.

Ляся завидев нас, сцепила руки на груди и принялась грозно испепелять взглядом, пока мы шли, стараясь не привлекать внимание.

— Что это ещё такое? — прошипела она, сдвинув брови.

— Невероятная удача, — пояснил я. — Расскажу позже.

Замяв дело с рыбой, направились в кафе, хотя Ляся и выражала недовольство всем своим видом, но вопросов не задавала, терпеливо ждала, пока займём дальний столик.

— Это мой старый приятель, — пояснил, после того как официантка ушла, приняв заказ.

— У него есть имя? Или мне его тоже приятелем звать? — тоном учительницы уточнила она.

— Эрик, — представился пацан, я порадовался, что мне не придётся изображать амнезию или как-то ещё выкручиваться.

— А я Лясивай, но можешь звать меня Ляся, всё равно пристало, не сотрёшь, — она махнула рукой. — Зачем рыб воруешь?

— Долгая история, — оборвал я, не желая второй раз слушать про мамку и хахаля. — Пусть лучше расскажет, что необычного видел, — подмигнув Лясе, произнёс я, и барышня заинтересованно вздёрнула бровь, сразу же сменив гнев на милость.

Скорее всего, и злилась она не на мой побег за воришкой, а на то, что оставил её одну на рынке в непонятках и без присмотра. Это наверняка был первый в её жизни торговый квартал с кучей сомнительных личностей. И хоть она Героиня, всё равно девчонка-девчонка и почувствовала себя некомфортно.