Первая космическая тропа, проторенная Гагариным, становится все более широкой дорогой в просторы Вселенной. В звездном океане побывали новые космические корабли. И в каждом полете Гагарин принимал участие, помогал товарищам, с трудом и терпением учил их и своему ремеслу и своей железной выдержке. Мы помним, как в его присутствии один, пока еще не известный космонавт, сказал с легкой завистью:
— Важно взлететь. Остальное сделается само собой.
Гагарин резко оборвал его:
— Ничего не делается само собой. Не взяв в руки топора, избу не срубишь.
Едва только Герман Титов совершил суточный полет, как в группе космонавтов развернулась подготовка к длительному групповому полету сразу двух космических кораблей «Востока-3» и «Востока-4», командирами которых определили Андрияна Николаева и Павла Поповича. Друзья Гагарина, одновременно с ним вступившие на тернистую стезю исследователей космоса, терпеливо изучали его опыт. И, хотя им предстояли иные задачи, все детали свершенного работали на них.
Все свободное от занятий время в авиационной академии Юрий Алексеевич проводил с товарищами космонавтами. Выступая в роли инструктора на занятиях и специальных тренировках, он готовил к полету Андрияна Николаева, Павла Поповича и их дублеров Валерия Быковского и Владимира Комарова. Помогал ему неутомимый Герман Титов.
Оба до мельчайших деталей знали задания, захватившие их своей смелостью. Новые космонавты должны были изучить влияние состояния невесомости на человеческий организм в длительном космическом полете; вывести два корабля на предельно близкие друг к другу орбиты; совершить трехсуточный групповой полет; поддерживать постоянную, двустороннюю радиосвязь кораблей друг с другом и с Землей. Им предстояла одновременная посадка в заданном районе и превеликое множество медико-биологических исследований. Андриян Николаев должен был провести в космосе четверо суток, Павел Попович, через двадцать четыре часа поднявшись на орбиту, — трое суток.
Николаев, убедившись, что следующим в космос пойдет он, по нескольку раз переспрашивал Гагарина и Титова обо всем, что они видели, чувствовали и переживали в полете. Человеку с аналитическим мышлением хотелось разобраться в особенностях первых космических рейсов.
Гагарин шутил:
— Андриян один задал мне вопросов больше, чем сто зарубежных корреспондентов на пресс-конференциях.
Живя по одному расписанию с командиром «Востока-3», проходил предполетную тренировку и Павел Попович. Все у них было внутренне согласовано — желания, чувства, мысли, даже вкусы. По мнению Гагарина, украинец Попович являлся полной противоположностью чувашу Николаеву. Потомок запорожских казаков, детство и юность проживший в украинском районном городке Узине, он слыл среди космонавтов весельчаком, знал великое множество пословиц и песен и вместе со своей женой Мариной, тоже летчицей, были душой всех вечеров самодеятельности. Гагарин знал Поповича как человека большой честности и принципиальности. Коммунисты отряда космонавтов избрали его секретарем партийной организации.
— Наш запевала, — говорил Гагарин, — а без запевалы и песня не поется.
Наступило 11 августа 1962 года. В 11 часов 30 минут по московскому времени стартовал «Восток-3» с Андрияном Николаевым. Через сутки, в 11 часов 02 минуты на орбиту вышел и «Восток-4» с Павлом Поповичем. С обоими космонавтами Гагарин вел предстартовую связь с командного пункта космодрома, провожал в полет, зорко подмечая характерные особенности каждого старта, поведения и настроения друзей. Николаев был спокоен, деловит и замкнут. Он поднялся в корабль с тем же спокойствием, с каким занимал пилотское кресло в самолете. Встретившись взглядом в группе провожающих с глазами Гагарина, улыбнулся ему и приветственно поднял руку, подтверждая, что все, мол, Юра, будет в порядке. Все его доклады и на земле, и в первые минуты полета были лаконичны и точны.
Старт «Востока-4» выглядел несколько иначе. Сказался искрометный темперамент Поповича. Гагарин подметил, что в дверцах лифта, на котором космонавт поднимается к вершине ракеты, Павел задержался. Накануне, во время встречи с создателями корабля и со стартовой командой, Павел назвал ракету «ласточкой». Перед тем как войти в лифт, он сказал:
— По народному обычаю земной поклон вам, друзья, и сердечное спасибо. «Ласточка» понесет меня в космос. Я верю и знаю — все будет хорошо. До скорой встречи, друзья!
Пока ракета и корабль были на земле, связь с Поповичем вел Гагарин. Всех, кто был с ним, Юрий Алексеевич заражал своим активным жизнелюбием, целеустремленностью, творчеством. Он давал советы другу» справлялся о самочувствии, интересовался показаниями приборов.
— В кабине все нормально. Чувствую себя отлично. К старту готов, — бодро отвечал Попович.
— Подъем! — раздалась команда.
И Гагарин услышал ликующий голос Павла:
— Полетели, «ласточка»!..