– Тебе придется полететь в Стратту-арре, Триш, – распорядился я, достал несколько серебряных монет и протянул ему.

– На словах что-нибудь передать? – многозначительно уточнил Триш.

– Пусть продаст лучшие разработки, – тихо добавил я. – Лей и так у меня в долгу, напомни ему об этом.

– Еще за Атрин? – усмехнулся Триш, вспоминая сражение при Атрине, где сильно ранили Лея, тогда еще будущего князя стреттов. Я мог бы отправить его в Алленчаазе и сделать рабом до скончания жизни, а она у стреттов длится гораздо дольше нашей. Мог бы оставить умирать от ран, и тогда мы бы продвинулись дальше по территории стреттов, но не завоевали бы их. Из каждого бы окна летела отравленная стрела, или искусственный комар, вонзившись в плоть,  мог впрыснуть яд, от  которого у нас не имелось противоядия.

Я же принял решение, о котором мало кто знал, и которое положило начало долгому перемирию с нашим главным врагом. Я вернул противнику Лея, будущего князя, прекрасно зная, что Мойн, старый князь, сможет излечить своего внука. Лей, будучи благородным воином, прислал мне подарки и заверения в своем долге. Пришла пора взыскать.

Проводив Триша, я уселся за письменный стол и углубился в чтение дневника командора Аллена Мааса.

Роа еще не успела подняться в выси небесные, как у меня был готов перечень вопросов к Чезарре Лукко, Пятому Дожу Республики. Я отправил к нему слугу с просьбой навестить, прекрасно понимая, что мне не откажут.

Потом прошел в спальню к жене. Ирриче уже проснулась и нежилась в постели.

– Как твоя спина? – осведомилась она, зевая.

– Не болит, – успокоил я. За те пару часов, что я корпел над бумагами, боль утихла. А я даже не заметил.

Я помог жене сесть на постели, а потом опустился на колени рядом с кроватью. Взяв в ладони холеную женскую ножку, принялся целовать пальчики, потом слегка пощекотал пятку. Ирриче расхохоталась и протянула мне вторую ногу. Я расцеловал ступню и пальцы ног, а затем слегка прикусил мизинец. Она вскрикнула от неожиданности. И я тут же ощутил на своих ребрах удар пяткой.