– Они объявили все леса по эту сторону Айтема запретной зоной и передвинули на две мили ближе к нам границу у Нокхолта, – сказал один из братьев.

– Это еще не самое страшное, – отозвался младший. –

Просто они стараются обезоружить Кейтэрема.

– Для него это капля в море, а для нас, пожалуй, переполняет чашу.

– Они отрезают нас от Брата Редвуда. Когда я был у него последний раз, красные знаки придвинулись с обеих сторон, дорога стала уже на целую милю. Теперь к нему надо пробираться через холмы по такой узенькой тропинке, что еле-еле ногу поставишь.

Он задумался.

– Не пойму, что это нашло на Брата Редвуда.

– А что такое? – спросил старший и обрубил ветку на своей сосне.

– Какой-то он был странный, будто спросонок, – сказал средний. – Я с ним говорю, а он словно и не слышит. А сам сказал что-то такое… про любовь.

Младший постучал балкой о край железной подметки и засмеялся.

– Брат Редвуд любит помечтать.

Минуту-другую они молчали. Старший повернулся и смахнул ладонью кучу обрубленных сосновых веток. Потом сказал:

– Наша клетка становится все теснее и теснее, это просто невыносимо. Подождите, они еще обведут чертой наши подошвы и скажут: так и живите, не сходя с места!

– Это все пустяки, а вот придет к власти Кейтэрем, тогда они себя покажут! – сказал средний.

– Еще придет ли, – возразил младший, с силой ударяя о землю балкой.

– Придет, будь уверен, – сказал старший.

Средний поглядел на окружавший их мощный крепостной вал.

– Что ж, тогда надо будет распрощаться с юностью и стать мужчинами, папа Редвуд нам давно это говорил.

– Да, – откликнулся старший, – но что это, в сущности, значит? Что значит быть мужчиной в трудный час?

Он тоже обвел взглядом кольцо укреплений – казалось, он смотрел сквозь них, далеко за холмы, где притаились бесчисленные полчища врагов. В эту минуту все братья мысленно видели одну и ту же картину: толпы людишек, идущих на них войной, поток козявок, безостановочный, неистощимый, злобный…