Я бы, возможно, не стал разбираться с этой статьей, поскольку цифры говорят о криминальной подоплеке, а это дело правоохранительных органов, кои, кажется, и занимаются данным вопросом. Но вот следующая информация представителя аудита не могла меня не взволновать до крайности. Автор статьи А.Заводовская, видимо, тоже с болью в сердце сообщает: «В ходе аудита установлен вопиющий факт. Торговая марка «Магарач», являющаяся исконно крымским брендом (происходит от названия долины, где растут виноградники Южнобережного отделения агрофирмы), перестала принадлежать Украине. Права собственности на этот знак агрофирма (а значит, и государство) лишилась еще в 2004 году… в марте 2004-го ГП «АФ «Магарач» передало право собственности на свой знак для товаров и услуг (свидетельство от 12.11.1999 г. № 14090) дочернему предприятию «Магарач», учредителем которого является инвестор по совместной деятельности ООО «Магарач OU». В свою очередь ДП «Магарач» в мае 2006 года передало право соб¬ственности на указанный знак для товаров и услуг ООО «Магарач OU». Сегодня агрофирма, чтобы воспользоваться торговой маркой, вынуждена идти на поклон к эстонцам…
Помимо этого за использование знака агрофирма вынуждена платить деньги – роялти из расчета 0,20 евро за 1 л вина. Кроме вышеназванных свидетельств на пользование товаров и услуг «Магарач» дочерним предприятием в течение 2004–2005 годов оформлены 17 свидетельств по каждому виду вина из ассортимента ГП «АФ «Магарач», а также на другие классы товаров и услуг под маркой «Магарач». В итоге эстонская сторона по совместной деятельности – фирма «Магарач ОСАЮХИНГ» с учетом своего дочернего предприятия является владельцем девятнадцати зарегистрированных знаков для товаров и услуг «Магарач», а украинская в лице ГП «АФ «Магарач» не имеет ни одного».
И автор статьи вполне правомерно заявляет, что «Безответственным шагом руководство ГП «АФ «Магарач» по сути перечеркнуло двухвековую историю виноделия «Магарача». Затем в статье описывается, как государственное предприятие «Магарач» попало в полную зависимость от своего инвестора до такой степени, что сотрудники инвестиционной компании стали сотрудниками и государственного предприятия «Магарач», то есть директор предприятия инвестора является начальником торгового отдела государственного предприятия «Магарач», а главный бухгалтер инвестора совмещает свою должность с такой же в государственном предприятии «Магарач». Естественно, что при таком положении все заключаемые между инвестором и государственной фирмой соглашения составляются в пользу инвестора с убытками агрофирме, которая теперь вся в долгах как в шелках.
Заканчивая статью, мне хочется сказать, что я не знаю, как поступят украинские власти в данном случае. Надеюсь, меры будут приняты жесткие. Но считаю нужным обратить внимание читателя на тот факт, что институт «Магарач», его знаменитый на весь мир бренд – это достояние не только Украины, но в первую очередь России, что понятно из исторической справки, данной мною в первой части статьи. Россия создавала «Магарач». Это наша культурная ценность. И мы не можем безучастно созерцать факт вандализма в отношении нашего памятника культуры. Если у нашего доброго соседа нет подходящего места для вандалов, мне думается, мы всегда найдем укромный уголок в глуши Сибири, который можем любезно предоставить на этот случай, дабы отбить навсегда у любителей легкой наживы желание разбазаривать народное достояние, распродавать его тихой сапой.
России нужна любовь к России
Размышления писателя
На каких только каналах телевидения не обсуждается сегодня проблема терроризма в нашей стране, в каких только средствах массовой информации, включая, конечно, Интернет, не говорят о прогремевших в Москве и Дагестане взрывах? И это можно понять: никому не хочется жить в собственной стране в страхе ожидания новых взрывов. Но предложений по улучшению ситуации не так уж много. В основном они сводятся к одному – усиление системы безопасности в стране, в частности на транспорте и в местах общественного скопления.
Но давайте вспомним, стоял ли вопрос о терроризме в нашей стране двадцать пять лет назад? Не стоял. Стояли ли в дверях наших общеобразовательных средних школ сотрудники силовых структур с накаченными мускулами, не пропускающими никого в учительскую без удостоверения или сопровождающего? Не стояли. В школу заходил свободно любой желающий. Незнакомца в лучшем случае встречал дежурный по школе ученик. А приходилось ли нам, идя в редакции журналов и газет, или в конторы каких-то организаций, заказывать заранее пропуск, чтобы преодолеть охранные барьеры? Только в самые крупные, да и то не всегда.
Сегодня редко куда можно пройти свободно без предъявления пропуска или специального документа. Всюду стоит охрана. Задумайтесь, читатель, сколько денег нам не приходилось раньше расходовать на обеспечение безопасности, а жили гораздо спокойней. Почему? Что произошло с нашим обществом за эти четверть века? Мы ставим на входах в дома и квартиры кодовые замки, видеокамеры, отгораживаемся от мира бронированными дверями, стали реже ходить друг к другу в гости. Но сократилось ли от этого число преступлений? Обеспечило ли это нам больше спокойствия? Увы, нет. Почему?
Кто-то может сказать, что всё дело в международном терроризме. Но ведь терроризм существовал всегда. Убивали царей и шахов, были Робин Гуды и Айвенго, Дубровские и Пугачёвы, являлись бунты и революции, которые история называла ни чем иным как террором одного класса против другого. История объясняла эти взрывы негодования народов, униженных своим нищенским тяжёлым существованием, выплескивавшимся в убийства и грабежи, объясняла невозможностью людей терпеть дальше такое положение. И надо признать, что со сменой ситуации в том или ином регионе терроры прекращались.
Прекратили покушаться на царей и в России после того, как их не стало, когда сменился строй и к власти пришёл народ. Да, в период советской власти бывали единичные террористические акции, направленные на срыв работы того или иного завода, или даже единственный взрыв в московском метро, которые готовились и осуществлялись зарубежными спецслужбами с целью свержения советского строя. Но весь народ стоял буквально стеной на пути террористов, понимая, что каждый акт против страны – это удар лично по каждому. Народ любил свою страну.
В двадцатые-тридцатые годы террористическими актами занимались и кулаки. Разумеется, среди этого класса российских предпринимателей были и те, кто наживал добро своим горбом и, может, даже не были против советской власти. Мы сейчас говорим не о них, а о тех, кто в голодное время революционных преобразований умышленно прятал и порой уничтожал хлеб, заодно убивая председателей зарождавшихся колхозов и других активистов, ратовавших за то, чтобы всему народу жилось хорошо. Среди таких активистов, принимавших судьбу народа, как свою собственную, был и Павлик Морозов, юный пионер, в двенадцать лет, открыто выступивший против своего собственного отца и деда, прятавших кулацкое добро от народа. Уже тринадцатилетним мальчика убили кулаки. Это был тоже террористический акт, но тысячи пионеров по всей стране становились такими же честными, как Павлик Морозов и столь же героически проявляли себя не только в гражданской, но и в Великой Отечественной войне.
Вот и спрашивается, почему советской власти удалось относительно быстро справиться с послереволюционным терроризмом в огромной стране? Да потому, что весь народ, включая пионеров Павликов Морозовых, понимал важность этой задачи и готов был в любой момент оказать помощь правоохранительным органам, предоставляя любую ценную информацию, даже если она касалась своих родных, но выступавших против народа.
Сегодня мы говорим о том, что бомбы в Москве и иногда в других городах взрывают чеченские террористы, подпитываемые международным терроризмом. А задумываемся ли мы о том, почему именно чеченские, а не, скажем, якутские, мордовские или башкирские? Почему не армяне или азербайджанцы, которые тоже живут на Кавказе, не попадают в число террористов? Разве международному терроризму нравятся только чеченцы, к которым в качестве руководителей присылают арабов? Задумываемся ли о том, почему в недавних терактах смертницей оказывались молодые девушки, перед которыми вся жизнь была впереди? Вот и теракт в Домодедово осуществлён был по одной из версий молодой женщиной. Впрочем, для погибших не важно мужчина или женщина взорвали бомбу. Важно, что смертник шёл на свою смерть и гибель других сознательно.
Мы говорим сегодня об усилении безопасности и ужесточении наказания террористам, несмотря на отмену смертной казни в стране. Но ведь террористы-смертники и так идут на смерть. Разве испугает их смертная казнь? Вот о чём надо подумать. Как сделать так, чтобы среди населения чеченцев или других народов не только невозможно было бы найти желающих выступить в качестве смертников во имя, как им объясняют, собственного народа, но чтобы каждый житель понимал, как понимал Павлик Морозов, что, идя против русских в Москве, они идут и против собственного народа? На выполнение этой задачи и надо направлять миллиардные средства и всю мощь отечественной пропаганды. Сделать это при наличии в Чечне наших войск нельзя. Убедить в добрых намерениях, когда в горах гибнут не только наши солдаты, но и отцы, братья, сыновья чеченских жителей, невозможно. Обязательно найдутся соглашающиеся мстить даже своей жизнью за гибель родных. Для решения проблемы нужны очень мудрые политики.
Естественно, международный терроризм не остаётся в стороне от чеченской проблемы и его нельзя сбрасывать со счетов. На нём в Чечне грели руки и такие дельцы, как Березовский, греют и кое-кто из тех, кто сегодня остаётся в нашей стране и получает дивиденды от напряжённости в кавказском регионе.
Когда-то говаривали, что границы нашей Родины всегда на замке. Сегодня она такая прозрачная, что потоком в страну проникают наркотики и совершенно свободно поступает оружие на Кавказ то ли с востока, то ли с запада. А это всё огромные деньги. Вот в чём проблема. Не они ли правят всей ситуацией? Жители России любят сегодня деньги, а надо любить Россию. Если все будут любить свою Родину, никакой терроризм не пройдёт. Но для того, чтобы народ любил Россию, надо, чтобы ему жилось хорошо.
Есть ли душа в самолёте?
Аукцион спасения
Русские характеры меняются не в лучшую сторону, как показали события в Тунисе.