— Верно.
— Нет, ничего не могу придумать.
Капитан снял трубку и вновь набрал номер.
— Привет, дорогая, это я, — произнес он. — Меня не жди. Может быть, не появлюсь до завтрашнего вечера. Дела. Тебя тоже. — Он положил трубку и повернулся к детективу. — У тебя есть жена?
— Нет, сэр.
— Тогда вперед. Нас ждет долгая поездка.
Они двигались в южном направлении по семьдесят пятой магистрали; красный сигнал, установленный на крыше их оперативной машины, расчищал путь. Через час после того, как миновали Мэйсон, по лобовому стеклу забарабанили тяжелые капли дождя, и Эду Хейнсу пришлось сбавить скорость до восьмидесяти миль в час.
Глава 49
Джеймс Моусес проснулся от громкого скрипа, за которым последовал оглушительный треск. Какое-то время он соображал, что бы это могло быть: дерево, и очень большое. Ветер завывал, и все строение скрипело так сильно, что Джеймс удивился, что вообще смог что-то расслышать. Поблизости не было часов, но судя по всему, стояла глубокая ночь. Джеймс посмотрел на кровать деда, она стояла не разобранной. Из соседней комнаты бывшего дома для рабов пробивались отблески пламени, значит, в очаге горел огонь.
Джеймс выбрался из постели и, поежившись, натянул джинсы. Войдя в соседнюю комнату, он увидел Бака Моусеса, который сидел перед очагом в своем любимом кресле-качалке и не отрываясь смотрел на языки пламени и издавал протяжный, лишенный всякой мелодии звук.
— Дедушка, что ты делаешь среди ночи? — спросил он.
Бак Моусес только сейчас заметил внука.
— Пришел большой ветер, — произнес он.
— Ты был прав, — сказал Джеймс.
В этот момент налетел мощный шквал, и весь дом, казалось, пришел в движение. Стропила угрожающе скрипели. Джеймс приблизился к огню, чтобы согреться.
— Ты хороший парень, Джеймс, — проговорил Бак, глядя на внука с любовью, — оставайся таким и дальше.
— Хорошо, дедушка.
Много лет прошло с тех пор, когда дед в последний раз говорил с ним о его поведении.
— У тебя впереди целая жизнь, — сказал Бак. — Ты побываешь во многих местах, увидишь весь мир.
— Я?