Ильза упала на пол, но не из-за трясущегося здания, а потому, что ее сбил с ног ворвавшийся на чердак Павел. Он держался одной рукой за грудь и грузно прислонился к дверному косяку, но продолжал дышать и по-прежнему держал в руке пистолет.

– Нет! – крикнул телепат, глядя широко распахнутыми глазами на то, что осталось от амулета. Затем он навел пистолет на Орена. – Глупец! Глупое животное!

С жалким воем Павел выстрелил. Орен тихо охнул от удивления, когда кровь начала просачиваться сквозь рубашку прямо у него над сердцем.

– Орен! – проревел Гедеон, и телепат повернулся, направляя пистолет на него.

Ильза не думала. Ей не нужно было. Именно на этом чердаке она пришла к этому выводу. Именно здесь страх глушил ее инстинкты и не давал слушать голос силы, живущей внутри, той самой силы, которая всегда знала, что нужно делать.

Ильза сбежала из приюта, но никогда не была свободной. Страх всю жизнь мешал ей пользоваться магией. Однако возвращение в место, где этот страх зародился, пробудило в девушке силу, которая теперь просила вспомнить все то, что она и так знала. Внутренний голос звучал знакомо, ведь Ильза всегда его слышала, просто не слушала.

Итак, Ильза не думала. Она перевоплотилась.

Даже сквозь грохот разрушающегося дома удар мощных лап о деревянный пол эхом разнесся по чердаку, как и рык, который невольно вырвался из ее глотки, когда Ильза набросилась на Павла.

Телепат отлетел в стену. Когти девушки впились в его горло. Павел взвыл, когда она дернула лапу от шеи вниз, вспарывая его грудь. Телепат попытался бороться, но в конце концов привалился к стене, содрогаясь. Кровь сочилась из его рта, когда Ильза перевоплотилась обратно. Ее руки так и остались лежать на изуродованной кровавой груди мужчины.

– Это за Билла Блюма, – прошептала она, наблюдая, как жизнь угасает в глазах Павла.

Ильза оттолкнула телепата от себя и отвернулась, даже не посмотрев, как тело со стуком повалилось на пол. Он не заслуживал ее внимания. Вместо этого девушка упала на колени рядом с Ореном. Гедеон находился по другую сторону от него, аккуратно приподнимая голову мужчины обеими руками.

Дыхание Орена было поверхностным, каждый его выдох вырывался из груди с легким болезненным стоном. В глубине его глаз больше не было привычного самообладания. Ильза прижала руки к груди Орена, словно была в силах удержать вытекающую из раны кровь.

Лейтенант улыбнулся.

– Не в этот раз, – выдохнул он.

Руки Орена присоединились к рукам Ильзы у него на груди. Одна из них мягко сомкнулась на запястье девушки, позволяя шрамам появиться на коже, потому что у него больше не осталось сил их прятать. В другой руке он сжимал карманную кузнецу.

– Великолепная вещица, – сказал он, глядя Ильзе в глаза, и затих.

– Орен?

Глаза мужчины все еще были открыты, но в них больше не отражался свет.

Ильзу и Гедеона звали по именам. Она не хотела отводить взгляд от лица Орена, которое снова стало спокойным и безмятежным, каким она его помнила и каким будет помнить всегда. Краем глаза девушка увидела, как Гедеон поднимается на ноги и взваливает Когну себе на плечо. По крайней мере, ребенок, скорее всего, был жив.

– Оставь его, Ильза! – крикнул Гедеон жестким тоном, но его лицо было несчастным и мокрым от слез. – Он мертв!