— А сын меня выставил из дворца, — пожал плечами Его Величество. — И сказал без тебя не возвращаться. Например, неделю назад на завтраке так кровожадно крошил ножом тост, стреляя в меня взглядами, что даже боязно стало.
— Ага, — протянула я, чувствуя, как настроение начинает падать. Не сам. Увы.
— Да нет, — точно понял мою гримасу Най. — Я не из-за него приехал вообще-то. Кто- то нагло похитил мое сердце. Представляешь, какой кошмар. Нужно срочно вернуть, а то непорядок жить человеку без него.
Смотрю, кто-то тоже почитывал дамские романчики.
— Сердце? — делано удивилась я. — Ливера не видела. В сундуке была только твоя корона.
На меня с укором уставились черные глаза. Если подключить фантазию в них можно увидеть даже звезды.
— Все ты поняла, — упрекнул Найджел. — Вредина.
Я сложила руки на коленях и кокетливо прикусила губу:
— Согласна на уговоры. Начинай.
Кучер потом еще долго ходил задумчивый и шокированный. Завидовал, пади, бедняга.
ЭПИЛОГ.
Спустя семнадцать лет.
В малой столовой за завтраком собралась вся семья.
Муж хмурился, читая ноту протеста от королевства Мирс. Их разбойники забежали на нашу территорию, где были пойманы и казнены, с чем конкуренты на их головы оказались крайне несогласные.
Я читала отчет о ловле зейского шпиона. Альберт лаконично пытался объяснить, почему Лейман лишился двух домов и одной конюшни. Паскаль под всем этим безобразием оставил резолюцию: «Разбирайтесь сами, Ваше Величество!».
Уилл-Гион с каменным лицом вглядывался в лист с новым заданием. Все-таки из него получился отличный теневой агент, хоть отец и до сих пор против.
Сай с Лив тоже приобщались к эпистолярному жанру. Сестра то хмурила брови, то вытягивала губы дудочкой. Ее последняя разработка с треском провалилась и теперь надо как-то объяснить Его Величеству и мужу (что гораздо хуже) куда ушли деньги. Сайджел же в свою очередь пытался найти концы в смете лаборатории. В неудачу благоверной он искреннее не верил и искал виноватых закупке некачественных материалов.
Их восьмилетние близняшки-девочки ничего не читали. Они подозрительно притихли, обмениваясь взглядами с нашими. Мы с Лив схалтурили, как полагает Август, или подбросили огромную проблему, со слов мужей. А Уилл-Гион просто называет дворец Адом, ведь в нем теперь хозяйничают четыре очень активные девочки.
Наш младшенький (Най все же добился своего) еще мирно сопит в колыбели, но уже заставляет по ночам слуг вздрагивать, оглашая покои очень хорошо поставленным ревом.
Я протянула руку, чтобы взять чашку.