Мальчишки заспались. Волк решил не будить их, в качестве награды за вчерашнюю поездку, а сам полетел с Жарусей, уточнить, можно ли выманить Ягу.

Степан спал ночью плохо. Его всё мучило, что же ответила Катерина на вопрос птицы, и что бы он сам ответил на него. Проворочавшись полночи, он проснулся, когда солнце было уже высоко, а с его кровати кто-то бесцеремонно стянул одеяло.

– Ты собираешься вставать? Я тебя бужу-бужу, а ты замотался в одеялко и дрыхнешь как сусёл! – возмущался Кир.

– Кто такой сусёл? – Степан ловко поймал край одеяла и перетянул его обратно.

– Суслик! Но, ты ж солидный суслик, вот и получился сусёл! – хохотал Кир. – Лучше вставай, а то я тебя водой оболью! Холодненькой!

– Да что ты ко мне привязался? Если делать тебе нечего, иди вон Катьку буди!

– А она куда-то смылась уже. Я стучал-стучал, там тишина, – Кир сладко зевнул. – Вставай, а то на тебя глядючи, я сейчас тоже обратно усну!

Степан, ворча и фыркая на наглого Кира, оделся, лениво выбрался в горницу и уселся за поздний завтрак.

– А что? Катька уже позавтракала? – спросил он у Баюна.

– Нет, даже не выходила. Спит, – Кот свесился с лежанки на печи и лениво потягивался.

– Как спит? – удивился Степан. – Кир, ты же говорил, что она не отзывается! Наверное, тихо поскрёбся в дверь, а то вдруг она как выскочит, как выпрыгнет, как порвёт на сто кусочков!

– Да я стучал так, что полк солдат поднял бы! – возмутился Кир. Они переглянулись, и когда над их головами к Катькиной комнате в стремительном прыжке пролетел Баюн, рванули за ним.

– Ну, я же говорил, что её тут нет! – Кир заглянул в комнату, через плечо Степана, но Баюн кинулся дальше и около окна коротко и отчаянно взвыл. Катька лежала на полу и от двери была не видна из-за края кровати. Глаза плотно закрыты, сама бледная как полотно.

– Мальчики, поднимите её на кровать, скорее, – Баюн озабоченно обнюхивал Катькино лицо, почти водил носом. А потом заметил тонкие, едва заметные царапины на предплечьях. – Откуда это?

– А! Это она в кустах оцарапалась, я её вытянул, – пояснил несколько перепуганный Степан.

– В каких ещё кустах? – вдруг заорал Баюн, прижав уши.

– Там кусты были, у пролома того, – недоуменно преглянулись Кир и Степан.

– Багульник? Смертельный багульник? – внезапно осипшим голосом переспросил Баюн.

– Смертельный? – вот тут уж Cтепан действительно испугался. – Баюн, но она же не… Она же жива?

Кот поводил носом ещё и потрогал им же запястье правой Катькиной руки. – Жива. Только отравилась и сильно. Хотя, если бы не горный дурман, которым её потчевал Черномор, она бы уже умерла, – он вдруг пушистым пластом лёг около Катерины, как будто из него воздух выпустили. – Какое счастье!