– Нет, все хорошо, – поспешно скидывая слезы костяшками пальцев, сказала я, – Ты, что-то хотел?

– Сегодня торжественный банкет по случаю записи альбома. Ты забыла, я должен был отвезти тебя за платьем? – чуть сконфуженный неловкостью ситуации, проговорил Хосок, отведя глаза в пол.

– А, да, прости. Сейчас накину что-нибудь, – шмыгнув носом, ответила я.

– Я буду в машине, – добавил Хосок и поспешно скрылся за дверью, захватив с собой Джина.

– Ты прекрасна, – с широкой улыбкой сказал Хосок. Мне хотелось ему верить, только вот весь этот маскарад был не по мне.

– Спасибо, – ответила я, повернувшись к большому зеркалу.

Темно-синее платье в пол выглядело, конечно, эффектно, но туго затянутый корсет сильно затруднял каждый вдох. Шифоновая юбка была очень легкой и воздушной, единственным недостатком, на мой взгляд, был вырез от бедра, который при ходьбе оголял мою ногу практически целиком. Корсет был украшен маленькими камушками и был без бретелек, изящно оголяя ключицы. Волосы я забрала в элегантный пучок, зализав все отбившиеся пряди. И, когда я подумала, что хуже я себя чувствовать уже не могу, я вспомнила о синих лаковых туфлях, которые пришлось купить по настоянию Хосока. Они были на огромном, тонком каблуке. Вставая на них, мне вспомнился поход в цирк, где акробаты выступали на ходулях.

– Может, я в кроссах доеду, а там переобуюсь? – состроив невинное личико, прошептала я.

Хосок отрицательно помотал головой и кивнул на коробку с новыми туфлями, – Ждем тебя внизу, – почтенно склонив голову, парень вышел в коридор.

Каждый раз, глядя на себя в зеркало, мы видим себя по-новому, и этот мираж создаёт новый наряд, макияж, прическа. Но, сейчас я видела совершенно другого человека. Я думала, что буду испытывать дискомфорт, но оказалось всё с точностью наоборот. Мой образ пробудил во мне невероятную решительность, ощущение, когда ты готов идти «по головам», не смотря на не вполне удобную обувь.

И, дойдя до лестницы, я почувствовала на себе семь пар глаз. В этот момент моя уверенность не улетучилась, а лишь окрепла. Я гордо задрала подбородок, стараясь не смотреть на парней. В глубине души горел маленький огонек страха, который отчасти управлял моими действиями. И вот, дойдя до последней ступеньки, я остановилась, наконец, переведя взгляд на ожидающую меня компанию.

– Неожиданно, – сказал Намджун. Его глаза округлились, а брови приподнялись, – Тебе очень идет.

– Спасибо, – смущенно ответила я, нервно бегая взглядом по окружающим, – Могу сказать то же о вас, – передо мной стояли семь парней в черных смокингах и белоснежных рубашках, на шее у каждого красовалась небольшая черная бабочка, а волосы были аккуратно уложены.

Я с интересом разглядывала образ каждого, пока мой взгляд не попал в ловушку взгляда Юнги. Его глаза горели страстью, скрытым желанием, но он не решался обронить ни слова. И, когда я хотела начать диалог первая, парень, будто предугадав это, развернулся и пошел в сторону входной двери. Я глубоко вздохнула, провожая взглядом молодого человека, но, ни разу не обернувшись, Юнги вышел из дома. Я вновь перевела взгляд на присутствующих парней, которые все, как сговорившись, отводили глаза. Казалось, они были смущенны намного сильнее нас с Юнги, что стали невольными свидетелями этой сцены. Моя решительность таяла, словно мороженое под палящим солнцем. Колени задрожали, а платье предательски заколыхалось. Я с силой вцепилась в периллу. Казалось, если я отпущу ее, то рухну прямо к ногам парней.

– Пошли, – уверенным шагом ко мне подошел Тэхен, галантно подставляя мне локоть.

Я вцепилась в него, как в спасательный круг, крепко сжимая его пиджак пальцами. Из-за дрожи в голосе, я смогла обронить лишь короткое, – Спасибо.

Тэхен кротко улыбнулся и медленно повел меня в сторону двери, внимательно изучая мои туфли. Видимо, было заметно невооруженным глазом, что каждый шаг мне давался с большим усилием.

Мы доехали достаточно быстро. По дороге Намджун наставлял меня, как я должна себя вести. И дело было не в моих манерах этикета, а в моей способности находить неприятности на каждом шагу. Мне нельзя было отлучиться даже в дамскую комнату одной, для этого за мной будет ходить по пятам Мэй, которая уже ждала нас.

Мы подъехали к большому особняку, который принадлежал одному из директоров компании. Прилегающая аллея была заполнена журналистами, а стоянка неподалеку забита дорогими автомобилями. По всему периметру в землю были расставлены лампы, которые светили вверх, и за счет этого было светло, как днем не смотря на поздний вечер. Ровный газон, статуи, фонтан: двор этого особняка был, словно зал музея…Что же было в доме, оставалось лишь гадать.

Как только мы вышли из машины, вспышки фотоаппаратов ослепили меня, заставив вцепиться в первую попавшуюся руку. Я прикрыла глаза, полностью доверившись человеку, ведущему меня вперед. Со всех сторон наперебой стали слышны голоса журналистов, каждый пытался докричаться до группы, но они уверенно шли вперед, не произнося ни слова. Случайно наступив на небольшую неровность на аллее, точнее на единственную неровность, стопа пошла в бок. Я ощутила крепкую руку, которая оплелась вокруг моей талии, удерживая меня от падения. Повернув голову на моего спасителя, я обнаружила, что все это время по дорожке меня сопровождал Юнги, и это в его рукав я вцепилась мертвой хваткой, когда мы вышли из машины. Журналисты, не теряя времени, стали щелкать кнопками фотоаппаратов в два раза быстрее. Группа остановилась, вовлекая нас в замкнутый круг, куда не могла просочиться ни одна вспышка камеры.