– Такая милая. Очень красивая у тебя девочка, – сказал Миша, – Вы с ней похожи.

– Только она милее меня раз в шестьсот, – сказала Наташа.

Фильм оказался интересным, но не настолько, чтобы его смотреть. Еще интереснее оказалось дрожать от волнения и думать о том, как бы сесть поближе к Наташе, чтобы это не выглядело навязчиво. Но она сама придвинулась к нему. Слева от Миши стоял столик, на который они поставили вазу с фруктами. Наташа потянулась за яблоком через него, Миша откинулся назад, чтобы не мешать, и она придвинулась поближе. И так и осталась сидеть, прижавшись к нему. А потом он потянулся и положил руку на спинку дивана позади ее – жест всех застенчивых парней. И тут в фильме появился маньяк Санта-Клаус с топором, и Наташа прильнула к Мише.

– Мне страшно, – сказала она.

После этого он уже не помнил, что было в кино.

Через час, когда они уже полностью насладились друг другом и лежали в обнимку на диване, проснулась Белла. Наташа пошла покормить ее.

– Ты не обидишься, если я уеду? – спросила Наташа.

Первая мысль, промелькнувшая в голове Миши, была о том, что Наташа просто сняла его на одну ночь.

– Ко мне мама утром приедет. Я не успела приготовиться. А к приезду моей мамы нужно основательно готовиться. Найдет маленькое пятнышко в ванной и спалит всю квартиру химикатами или вызовет санитарную службу в герметичных костюмах. Но, если ты не против, я бы могла оставить Беллу с мамой, и мы бы с тобой могли куда-нибудь…

Она замолчала. Смотрела на него с вопросом на губах.

– Да, не вопрос, конечно! – сказал Миша. – Я был бы рад. Я просто подумал, что ты меня кидаешь.

Она хихикнула.

– Ты не представляешь, как ты мне… – последнее слово она сказала куда-то в сторону, и Миша его не услышал.

– Что? – спросил он.

– Ты мне нравишься, – повторила она уже громче. Лицо ее стало вишневым.

Когда Наташа уехала, Миша долго не мог уснуть. Он лежал до самого утра, улыбаясь потолку, мечтая, вспоминая этот вечер и благодаря дом.

Именно тогда он впервые почувствовал, как дом дышит. Но это было не как землетрясение. Это было плавное мерное дыхание. Пол тихонько поскрипывал, редко, будто грудная клетка огромного дракона, внутри которого оказался Миша. Но Миша не боялся. Он знал, что этот дракон добрый. И под утро он уснул, наполненный счастливыми мыслями и мечтами.