- Ничего.

И Арчер завалился на обратно на койку с твердым намерением спать дальше.

- То есть как?

Арчер сел еще раз, зевнул.

- Заперли нас без ведома капитана. Так? Значит когда капитан вернется с ней и станем разговаривать.

- Ну, вы как хотите, Арчер, а я просто так сидеть не стану. Я им не скотина, чтобы меня в стойле запирать.

- Да? – голос Арчера был полон скепсиса – И что же ты намерен делать?

Максим ничего не ответил. Он был так зол, что разомкни он рот – обязательно наговорил бы Арчеру всяких гадостей, а ссорится, в такой ситуации, с единственным союзником не хотелось.

Максим бесцеремонно залез в арчеровский рюкзак и с самого верха вытащил из него веревку с трехкрючковой «кошкой». Он ее давно приметил у Арчера – во время их пешего марша по Аляске тот постоянно пользовался ей для подъема на крутые склоны. Подошел к иллюминатору, в котором под темно-синим ночным небом колыхался черный океан и раскрыл его. Каюта сразу заполнилась свежим океанским ветром, шумом волн и скрипом старых портовых досок. Высунувшись из иллюминатора по пояс, Максим закинул кошку на фальшборт. Залез в свой рюкзак, вытащил из него «клен» и накинул ремешок себе на шею. Немного подумал и продел в ремень и правую руку.

Арчер наблюдал за этим молча, становясь все более и более серьезным. Когда Максим уже подошел к иллюминатору, явно собираясь продолжить авантюру, Арчер встал и положив на плечо Максима руку сказал:

- Послушай, Макс! Тут, на этом катере, очень серьезные люди. Маловероятно, что ты сможешь чего-то добиться. Тебя, скорее всего, убьют. Ты не думай, что я собираюсь тебе помешать или отговорить. – Арчер был совершенно серьезен и уверен в себе, и Максим понимал, что Арчер говорит ему правду. – Но мне не хотелось бы, чтобы все мои усилии пропали даром.

Максим помолчал немного. Вздохнул и снял со своего плеча руку Арчера.

- Спасибо вам, Стивен. Но я не могу сидеть здесь и ждать момента, когда в эту каюту просто кинут гранату. Я должен добраться домой. Можете считать меня маньяком, конечно, но любой человек, который встанет между мной и домом – мой враг. – Максим пожал плечами. – Я не могу позволить себе сомневаться и сидеть тут и ждать. Я себе этого не прощу.

Арчер вздохнул и отвернулся. Максим резко, но тихо выдохнул и, схватившись за леер, вывалился из иллюминатора.

Его качнуло, но Максим и не думал срываться. Ему нужно было не вниз – в воду, а наверх к рубке. Свобода без корабля не имела для него смысла. Не вернуться, значит – предать. Не взять корабль, значит – не вернуться. Не взять корабль – предать. Не взять корабль, тогда и жить не зачем.

Он подтянулся на леере и, схватившись руками за фальшборт тихо, стараясь прижаться как можно ниже, перевалился на палубу в кормовой части судна. Потом низко пригнувшись, иногда почти на четвереньках, пробежал к рубке.

В темной рубке кто-то тихо баском матерился очевидно в поисках какого-то необходимого сей минут предмета. Учитывая, что свет не включался, искатель не желал привлекать внимание к своему занятию, а следовательно был, скорее всего один и в тайне от остальных. Дальнейшие рассуждения на эту тему были уже слишком теоретическими и Максим прекратил их. Он быстро рванул на себя дверь рубки и увидев на фоне смотрового окна чей-то, уже разворачивающийся на скрип двери, силуэт, размахнулся и ударил человека рукояткой «клена» по голове. И, разумеется, не освоившись в неверном свете смотрового окна, промазал. Вместо того, чтобы попасть точно по затылку крышкой магазина, он заехал неизвестному кончиком ствола в ухо. Жертва издала дикий рев, явно означавший провал секретной миссии и откуда-то снизу двинула Максиму под ребра чугунным утюгом. Затем другой утюг, оказавшийся всего-то другой рукой, влетел Максиму в глаз, из которого тут же весело вылетели искры и, как показалось Максиму, бабочки и эльфы. От удара Максим отлетел на пол рубки, ударившись плечом и головой. Он хотел было встать, но не смог потому, что в этот момент его начали душить. «Ох, как нехорошо-то» подумал Максим и что было силы вогнал кулак под бицепс противника. Рука незнакомца онемела и ослабила хватку. Максим схватил ее обеими руками и запрокинувшись на спину, оплел захваченную конечность ногами. Такой поворот дела неизвестному не понравился и он попытался вывернуться и выдернуть руку из замка. Этого Максим и ждал: он выбросил левую ногу и зажал горло жертвы под коленом. Жертва охнула и стала валиться на пол. Максим слегка ускорил ее движение, и затылок жертвы резко соприкоснулся с полом рубки. Все. Это был чистый нокаут.

Максим поднялся на ноги, и в этот момент вспыхнул свет. Свет ослепил его на краткие мгновения, которых оказалось достаточно для того, чтобы его ударили в лицо, вырвали пистолет и, заломив руки, уронили на пол.

Некоторое время его молча и сосредоточенно колотили ногами по ребрам. Максим сносил удары стоически – охая и мыча, хотя хотелось визжать и кричать от боли и страха. Ударе на пятом Максим понял, что его похоже убивают, но мысль эта не внушила привычного страха. Вместо страха пришла обида на самого себя: лопух, лох, не смог, жаль.

Его схватили за волосы и резко рванули вверх. Шея больно хрустнула и Максим оказался в стоячем положении, что, впрочем, особо не радовало – его держали за обе руки и волосы и теперь его можно было избивать прицельно и аккуратно. Перед глазами Максима оказался старпом Дженифер – Обри. Обри широко размахнулся, очевидно, намереваясь нанести сокрушительный удар в лицо, но Максим, к тому моменту уже пославший все к черту, неожиданно выбросил ноги вперед, обхватил его шею коленями и резко согнув их вывернулся направо. Обри упал на одно колено, руками пытаясь разжать захват, а двое других, те что держали Максима сзади, неожиданно бросили Максима на пол, очевидно, чтобы добить на земле. Максим перекатился назад, вскочил и головой протаранил одного из нападавших, отчего тот, охнув, вылетел в дверь рубки и с грохотом и стонами скатился по трапу. Уже вставший на ноги Обри хотел было повторить тот же номер и с Максимом, но Максим встретил его ударом ноги снизу в лицо, от которого Обри отлетел в к противоположной стенке и упал. Третий нападавший, поняв, что шутки плохи, сунул руку за отворот куртки и мгновенно получил удар ногой по этой руке. Рука подлетев кверху ударила по его же челюсти так, что челюсть клацнула, прокомпостировав кончик языка. Скула с хрустом поприветствовала левый кулак, а висок правый. После этого наступила темнота.