— Это не в счет — отцом владела Тьма, а Эвиту он вряд ли считал кем-то особенным.

Эти слова вызывали у Агаты смешанные чувства. С одной стороны, ей было приятно знать, что сердце Владыки не занято, а с другой, она мучительно хотела обратного. Возможно, тогда бы в ней угасла надежда, и исчезли бы воспоминания о поцелуе? В дороге они с Леголасом виделись мало, но каждая встреча заставляла девушку чуть ли не плакать от стыда! Как могла она думать об отце, обнимаясь с сыном? Немыслимо… Она хотела разорвать эти отношения, но сердце противилось — оно прикипело к принцу. К тому же он был единственным утешением и опорой, в которой Агата так нуждалась. Она боялась ошибиться, боялась навлечь на себя гнев Леголаса и остаться одной в Лихолесье, потому отдалась в руки судьбы.

Дни летели быстро, и скоро отряд прибыл к лесу. Девушки надеялись увидеть зелёные кущи, но их встретил туман и размытые силуэты деревьев. Даже у солнца не было власти над этим местом — его лучи рассеивались, едва достигнув белой дымки.

— Откуда здесь такой густой туман? — спросила Вигдис.

— Не знаю, — ответила Агата, — это будто и не туман вовсе… Вдруг это сама Тьма?

— Да, и она разъедает плоть до костей, — раздалось из-за спины, и девушки вздрогнули.

На миг они испугались, но добродушный смех все расставил по местам:

— Да перестаньте, это всего лишь туман.

— Леголас! Прекрати! — Агата резко повернулась и взглянула на эльфа.

— Кто же знал, что вы окажетесь такими наивными? — Он улыбнулся, и ее гнев исчез.

— Мы не наивные, просто ничего здесь не знаем.

— Вот и узнаете, — Леголас протянул руки, — спускайтесь, дальше пешком.

— Пешком? Почему?

— Дороги слишком быстро зарастают, поэтому мы разберем повозки и понесём вещи сами. Отец велел мне собрать всех, кто для этого не годится, и идти во дворец.

Эльф отвёл девушек к советникам и помощникам Трандуила. Некогда статные и красивые, теперь они кутались в плащи и мрачно глядели из-под спутанных волос. Большинство все еще носили перстни или драгоценные камни на одежде, которые нелепо смотрелись между пятнами грязи. Но прямые спины и решительные движения не лгали: усталость не сломила эльфов.

Скоро подошли стражи, нагруженные тюками. Лошади должны были остаться, но Леголас привел одну для Агаты и Вигдис. На этом приготовления закончились, и «негодный» отряд ступил в лес. Внутри он оказался еще более загадочным: поначалу деревья росли далеко друг от друга, но постепенно сгущались, вокруг становилось темнее, а воздух будто тяжелел и застревал в горле. Путники шли друг за другом, перелезая через сухие кусты и нагибаясь, чтобы уберечься от веток. Под ногами шуршали листья, но ничего другого расслышать не удавалось. Только иногда трещали стволы или фыркала лошадь, которая явно боялась — девушки чувствовали это и озирались, но опасности не замечали.

Когда стемнело, Леголас приказал разбить лагерь прямо между деревьями. В свете костров лес уже не выглядел страшным, а ночная прохлада заметно подняла настроение эльфов. Они болтали и улыбались, однако старались держаться вместе и не шуметь. Их что-то волновало, и девушки спрятались в своей палатке, надеясь забыться хотя бы на время.

***

Агата проснулась внезапно, словно по приказу. Вокруг было темно и тихо, поэтому она закуталась в одеяло и закрыла глаза. Но спать мешал едва различимый смех: он доносился снаружи и, кажется, принадлежал ребёнку. Сначала девушка не обращала внимания и лишь спустя какое-то время осознала, что находится посреди леса, и детей здесь быть не может. Тогда она села на кровати и прислушалась — кто-то ходил рядом, задевал ветки и тихонько говорил, Вигдис мирно посапывала, но это было все.

«Показалось», — решила Агата и откинула одеяло.