Взглянув на Трандуила, женщина ужаснулась: каменное лицо, неподвижные пустые глаза… да ему совершенно все равно, что будет с ней! Любопытство руководило им, не больше.

— Но как же слуги? Меня не оставят там одну!

— Солги.

— Если так, позже Маршал обо всем узнает и отвернется от меня! Я уже не смогу помочь вам… Мы же не знаем, как все сложится…

— Ты права, не знаем. — На миг Владыка отвернулся, рассматривая дверь. А после усмехнулся и кивнул своим мыслям. — Отправляйся к себе. Как только настанет время, за тобой придут.

— Кто?

— Помощник. Он сделает все, что скажешь, но, — эльф резко повернулся, и Эвита вздрогнула, сжавшись под колючим взглядом, — если с ним что-то случится, не важно, как, или ты ничего не найдешь… — Он слегка покачал головой, давая понять всю серьезность кары.

— А если там ничего нет? Если у Маршала тайник, или у меня не получится выгнать слугу?

— Ты выкрутишься, если хочешь моей помощи. Не забывай, что я все еще тебе не верю.

***

Агата не ощущала времени. Оно было лишь там, за небольшим квадратом тусклого света, который иногда дрожал, смазывался или начинал пульсировать. Скоро она заметила, что почти не моргает, и опустила веки, из-за чего в глазах кольнуло. Поерзав на соломе, девушка обняла свои колени и постаралась забыться. Но этому мешали стены: тяжелые и близкие, они казались такими же осязаемыми, как и сухой воздух, царапавший ноздри. Она чувствовала углы, чувствовала камень справа от себя, выпирающий дальше остальных. Чувствовала пустую навязчивую темноту, хотя, возможно, она просто задремала?

Сказывалась бессонная ночь, и голова Агаты то и дело падала на грудь, к вязкому кому, мешавшему сердцу биться. Раньше он был страхом, теперь же напоминал напряжение, какое возникает перед ударом. Но скоро он начал растворяться в тишине, оставлявшей лишь удары в висках. Мерные, глухие. Усыпляющие…

Тело девушки медленно клонилось вбок, но шум внизу заставил ее встрепенуться. Он походил на шаги, однако эхо мешало разобраться. Агата лишь слышала, что звуки приближаются, и встала, тяжело опираясь о стену. Она забилась в угол, отчего-то казавшийся безопасным, и стала ждать.

Да, это шаги. Двоих или больше, торопливые. Вскоре они замерли под дверью, и воздух пронзил звон ключей. Петли скрипнули, впуская столб света и черный мужской силуэт; он казался безликим, но желтоватая полоска вокруг головы рассеяла сомнения:

— Леголас? — угадала Агата, и, словно в подтверждение, тень направилась к ней.

— Прости меня, — уже через миг эльф оказался так близко, что его дыхание коснулось лица, — прости, я должен был… испугалась?

Его ладони нашли пальцы девушки и сжали их, ласково поглаживая. А она все еще дремала и растерялась, не видя напротив лица: только нечеткие линии и сияющие глаза, так похожие на воду. Живую, подвижную, чем и отличались от отцовских, напоминающих застывшую картинку.

Вспомнив о вопросе, Агата откинула лишние мысли и покачала головой. Леголас тихонько выдохнул и притянул ее к себе, обнимая так осторожно, будто боялся сломать. Она не возражала и прижалась щекой к его плечу и мягким волосам. Они пахли ромашкой, и этот сладкий травянистый аромат напомнил ландыш и украденные мгновения нежности. Но почему-то вместо образа принца девушка увидела высокого эльфа с холодным взглядом и спокойным голосом, который так испугал ее…

— А! — Забвение разрушила вспышка боли: целовавший лоб Леголас прикоснулся к шишке.

— Что это? — Он отстранился. — Агата, что случилось? Это отец сделал?