«Спрашивайте, сколько хотите. Но сначала позвольте мне самой кое-что спросить».

«Я тебя слушаю. Спрашивай».

Поколебавшись, Кэрол выпалила: «Ну хорошо – почему вы ко мне пришли?»

Эйкен беззвучно усмехнулся: «Вчера вечером я был в кино и смотрел фильм под названием „Василиса: очарованная принцесса“».

«О! Сказочный фильм? Я хорошо знаю эту сказку. Об Иване и зловредном Морском Царе».

«В кино Василиса – очаровательная, красивая девушка. У нее шелковистые длинные волосы – совсем как у тебя. У нее голубые глаза – как у тебя. По сути дела… – Эйкен запнулся перед тем, как произнести судьбоносные слова. – По сути дела, она была тобой».

«Мной?»

«Да, тобой. Василиса – Кэрол Бэннистер».

Кэрол рассмеялась: «Вы мне льстите! Я никогда не была актрисой, даже в начальной школе. Мама вечно изображала всякие страсти, и у меня пропало всякое желание этим заниматься».

«Но в фильме снималась именно ты».

«Этого не может быть!» – девушка улыбалась, но ее улыбка тревожно дрожала.

«Постановщиком фильма был Виктор Мартинон. Мартинон ошивается в больнице Кребиуса. Ты здесь живешь. Это не может быть совпадением. Здесь кроется что-то неладное».

Кэрол молчала. Она задумалась. На ее лице появилась усмешка.

«Вчера я видел еще один фильм, – продолжал Эйкен. – Эпизод из „Одиссеи“».

«„Одиссея“… Виктор читал мне „Одиссею“. И сказку про очарованную принцессу».

«Все это очень странно», – заметил Эйкен.

«Да. А в последнее время…» Девушка покраснела – буквально вспыхнула розово-пунцовым огнем.

«Что случилось в последнее время?»

«Он стал говорить довольно-таки ужасные вещи. Задает вопросы».

Эйкен почувствовал, как медленно натягивалась кожа у него под затылком. Кэрол повернула голову так, словно на самом деле могла его видеть, подняла руку, прикоснулась к лицу: «Вы злитесь!»