Драко просто не посчастливилось попасть в ненужное место в ненужное время. Но он готовил страшную месть для отца, позволившего себе флиртовать с оборотнем.

- Вот он как запрыгает, вот он как заскачет! - думал Драко, поедая соус ложкой.

Это тоже была его обычная прихоть - свинина обязательно с жирком, плавающая в соусе. А ничего, что гостям достанется его меньше! Главное, чтобы благородным хозяевам хватило вдосталь.

- … Хочу упасть в снега я и укрыться ими, предивными, мягкими, столь хладными,

Что тело леденят, выстуживают боль из сердца, расколотого братом возлюбленным, жестоким,

Завернуться в сотканную из льда речного, зелёного, пенулу, в плащ на меху из снега.

Хотел бы запахнуться я, нагой, в прекрасно одеяние сие и приять хлад, до естества души самой

Пробирающий. Но обезболивает хлад и снег, как лучшее лекарство умелого врача.

И нет средь человеков врачевателей, излечивающих от любви

Велицей, всеобъемлющей, отвергнутой, осмеянной, сменённой на любовь иную, Невнятную мне, как и душа людкая не в состоянии объять величия богов. Нет! Волею своей отказываюсь я понять

Возлюбленного брата моего, коий зовётся по имени да и по сути своея суровым!

Ещё же есть он ветер северный, основ основа бытия несчастного собрата, коий так влюблен, что лучше бы замёрзнуть ему в снегах, нежли

Узреть того, кого изволил суровый брат любить, дать место в своём сердце, лелеять на груди

Своей, лобзать, лаская. Кого желает он обнять в приливе страсти горькой.

Не будет сладкой их любовь, уста их говорят на столь неведомом и чуждом языке, что уж

Горчат. Уж лучше б не родиться вовсе мне, нежели зреть такой позор и стыд.

А ежели родился, умереть, в плащ снежный завернувшись с головою.

Тогда из тела моего распадшего весною взрастут подснежники невинные,

Что душу облекут мою в незриму ткань прозрачну и отправят в небо, что б лицезрел богов

Прекрасных я, питался бы амброзиею с ними и пил нектар. После приидет Фатум и дух мой