Ремус молча достал заебавшее его колечко, произнёс Клеющее заклинание, прилепившее разрезанное кольцо к пальцу, только-только ещё в процессе прихождения в нормальный, человеческий вид, а не неприятного вида, вовсе неаппетитную сардельку.

- А так Вас устроит, профессор МакГонагал? По-моему, отличный вариант, чтобы оставаться окольцованным, не правда ли?

- Окольцованным?! - взвилась, на этот раз, мисс Лавгуд. - Так вот, как ты обошёлся с моим первым… ну, может и не первым, подарком. Тогда знай, же это - остатней задарок, как говорят наивные, но при этом и мудрые валлийцы.

- А что значит: «остатней»? - наивно спросил Ремус на свою голову. - Мне приходит в голову лишь «оставшийся». Я прав? Ты ведь задаришь меня ещё многими задарками, милая? За всю оставшуюся мне жизнь?

- Это значит - последний! Больше ничего тебе, буке, не подарю!

… Если только ребёночка, - смягчилась Луна. - Я так мечтаю о хорошенькой девочке. Ну и о мальчике - продолжателе рода Люпинов, хотя… У тебя же есть старший брат, но… он не может зачать твоей мате…

- Помолчите, мисс Лавгуд! - взбесился уже Рем.

Глава 70.

Ещё бы, всё грязное бельё его нечистой, гнусной семейки хотят вытряхнуть перед всеми орденцами. Он не допустит такого позорища.

Мисс Лавгуд замолчала, но обиделась. Она такое для Ремуса сделала, столько… такого, а он… а он. Вот поганец! Да гад он отъявленный, подонок настоящий, тоже ещё нашёлся, неотразимчик дементоров!

Послав будущего супруга к Дементорам - так далеко и надолго, как она ещё никогда, даже мысленно никого не посылала, Луна застопорилась, сделала паузу, глубоко вдохнула и выдохнула три раза, и разом, как ни в чём не бывало, сменила гнев на милость.

- Он же такой… Вот именно, что неотразимчик. Но вовсе не… дементоров, а мой, только мой. И к лорду Малфою я его на выстрел волшебной палочки не подпущу, а то, как бы чего такого не вышло плохого. И на бал не пущу, а то много дурного из этого последует, - подумала провидица.

… Их заключение закончилось внезапно - к ним аппарировал мистер Флетчер, попросив всех не перебивать его, как он выразился, глупыми ответами на вопросы: «Где он был с восьми до одиннадцати?», «Как он вызнал аппарационные координаты сокрытого от всего и вся замка?» и прочие пустяки - да, именно не заслуживающими внимания и ответов пустяками, а поскорее выслушать «зашибенную» новость. Министра магии выбрали. И это вовсе не Арбиус Вустер, как все поголовно считали, а какой-то молоденький подпевала Скримджера, как поговаривают, из Большого Круга, дружок его, покойника, по истинному призванию - быть Пожирателем.

Глаза поголовно всех фениксовцев, даже внешне непробиваемой и презрительно относящейся к Флетчеру МакГонагал, фениксовцев так вылупились на Мунди, что он вынужден был ответить только на самые главные посыпавшиеся градом вопросы, а он сам, глубокомысленно икая от выпитого для заряда бодрости дерьмогого огневиски, выбирал, на какие отвечать, а какие проигнорировать. В числе последних оказались все вопросы о его местопребывании во время государственной охоты на орденцев, всех и сразу.

- Ну и как тебе-то пришлось в одиночку по подвальным знакомым своим прятаться, старина?

- Как же Вы выжили, мистер Флетчер?

- Мунди, тебя Ауроры не потрепали?

- Ты виделся с профессором Люпином и Тонкс?

- Конечно, виделся, когда и все вы, прямо сейчас и виделся, - невозмутимо сказал Флетчер.

Нет, он совершенно не хотел рассказывать ничего о тех восьми часах в подвалах Министерства. Давно уже признался только излишне честный и совестливый дурачок Люпин, что они вместе с Тонкс были, хотя и в разных местах, отловлены Аурорами и объединены в одну группу допрашиваемых. Ведь их только избили, правда, Мундунгуса избили значительно сильнее Люпина, поломав ему несколько рёбер, но почек, как покойнице Тонкс, не отбивали.