Самолеты улетели. Черный дым от взрывов и догорающего на путях разбитого эшелона стелется над поляной, плывет над верхушками деревьев. На окраине леса приютились Анна Ивановна и Борис. Их трудно узнать. Одежда разорвана, лица и руки покрыты копотью. Борис молча оглядывает дымное пустынное поле, покрытое рваными воронками от авиабомб. Вдруг его внимание привлекает фигурка согнувшегося мальчика.
— Мама, — говорит Борис, — смотри, видишь, кто-то там сидит. Почему он не прячется в лесу? Его могут заметить с самолетов и обстрелять…
Анна Ивановна подняла голову и, еще не понимая, в чем дело, посмотрела, куда указывал сын. Сердце ее тревожно замерло: сжавшись в комочек, в воронке сидел мальчик. Что-то знакомое было в его фигурке. Неужели Серик?..
— Мама! — вскрикнул вдруг Борис, решив сомнение матери. — Ведь это Серик! Я узнал его… Это он!..
— Тише, Боря, — Анна Ивановна привстала с земли. — Кажется, это он. Но где же Жамал?..
В голове Анны Ивановны пронеслась страшная мысль: погибла?!
— Боря, побудь здесь, — решительно говорит она. — Я пойду и узнаю, что произошло.
Сын молча кивнул головой. Анна Ивановна торопливо пошла по развороченному полю. Когда она приблизилась к мальчику, Серик вскочил на ноги и бросился к ней. Женщина обняла его и заплакала. Плакал и Серик.
— Не плачь, Серик, — утешала Анна Ивановна и, еще не веря худшему, с надеждой спросила: — Где мама?
Серик не ответил, только показал глазами. Анна Ивановна поспешила туда, склонилась над телом убитой, потрогала ее уже холодные руки.
Женщина вдруг растерялась. Она не хотела, не могла представить Жамал мертвой. Смуглая, красивая, с длинными черными косами, живая Жамал, ее соседка, жена сослуживца мужа, стояла перед глазами. Как много хорошего было в их жизни еще недавно! Как часто Жамал весело смеялась! Три часа назад они сидели вместе в вагоне. И вот ее нет.
Серик молчал. Лицо его словно окаменело, и он, казалось, лишился дара речи. Вот мальчик наклонился над матерью, обнял ее холодеющее тело. Анна Ивановна не мешала ему. Она думала о том, как предать тело Жамал земле, что делать с Сериком. Ее тяжелые думы прервал рокот моторов. С запада снова шли самолеты. Анна Ивановна сорвала с себя платок и закрыла им лицо Жамал. Потом она схватила мальчика за руку и потянула за собой.
— Идем, Серик! Опять летят фашисты. В лесу нас ждет Боря. Бежим к нему.
Серик отрицательно покачал головой: он не хотел уходить от матери.
— Серик! — настойчиво повторила Анна Ивановна. — Идем скорее! Ведь мы погибнем здесь.
Серик нехотя пошел за Анной Ивановной, поминутно оглядываясь назад. Над полем разворачивались самолеты. Посылались бомбы, и все вновь заволокло черным зловещим дымом.
Уже много дней подряд идет дождь. От него нельзя укрыться даже в темном густом лесу. А именно здесь люди пытаются найти пристанище. Измученные долгой дорогой, чудом уцелевшие от бомбежек и обстрелов, беженцы сбились в лесу в надежде отдохнуть, собраться с силами. Их много. Здесь дети и женщины, есть и военные, отставшие от своих частей. Каждый день к уходящей на восток колонне эвакуированных присоединяются новые люди. Они приносят нерадостные вести: Красная Армия отступает, враг занимает один город за другим.
Укрылась в лесу и Анна Ивановна с двумя детьми. Они приютились под высоким ветвистым деревом и сидят часами молча, тесно прижавшись друг к другу. Тяжелые думы тревожат Анну Ивановну. Нет теперь у них никакого транспорта, а далеко ли уйдешь пешком! Кончаются продукты. Через день-два нечем будет покормить детей. Борис и Серик так похудели, что на них жалко смотреть.
Что будет, если они все попадут в руки немцев? Эта мысль ужасает Анну Ивановну. Она — член партии и ясно представляет себе, как отнесутся к ней фашисты. А если погибнет она, не уцелеть и мальчикам. Что они будут делать одни в незнакомых краях? Анну Ивановну все эти дни тревожит Серик. Он сильно тоскует по матери, часто зовет ее во сне. А днем все больше молчит и вздыхает.
Сама Анна Ивановна уже забыла о сне и отдыхе. Она думает об одном: как спасти детей? После долгих раздумий она наконец нашла, как ей казалось, выход из положения. Анна Ивановна родилась в селе Зозулино на Винничине. Идти в родное село — единственный путь, к спасению. Там среди своих можно укрыть детей, да и самой найдется какое-нибудь дело.